Куда исчезла промышленность?

В развитых странах доля сектора услуг в ВВП давно доминирует, и промышленность, на первый взгляд, оказалась на вторых ролях, что дало возможность экономистам заявить о вступлении общества в новую стадию – постиндустриальную. Но если внимательно присмотреться, то можно заметить, что промышленность никуда не делась, просто косвенно занятые в ней работники де-факто учитываются по другой статье.

С момента внедрения Генри Фордом системы массового производства начала набирать популярность вертикально интегрированная модель развития бизнеса. В то время бытовало мнение, что если объединить все процессы – от производства стали до производства готового автомобиля – то таким образом можно сэкономить на издержках, обеспечивать своевременные поставки и сделать производство более эффективным, конкурентоспособным и прибыльным.

Данный тренд привел к образованию огромных холдинговых компаний, которые занимались абсолютно всеми аспектами ведения бизнеса. В структуре холдингов были заводы, производящие сталь, заводы по производству деталей и заводы по производству автомобилей. Сама структура была настолько разветвленной, что понадобился собственный штат бухгалтеров, финансистов, юристов, маркетологов, логистов, дистрибьюторов. Для примера: в период максимального расширения в компании "Дженерал Моторс" работали 750 тысяч человек! Представьте себе, в одной компании работает население города-миллионника!

Эта модель была настолько эффективной, что практически каждая крупная производственная компания в мире пыталась объединить в своей структуре большое количество связанных бизнесов. Она популярна и сейчас в некоторых отраслях и странах, в т.ч. в Украине. Безусловно, наличие таких структур делало невозможным разделение бизнеса на производственную часть, на услуги, на продажи. Все считалось производством, так как входило в одну огромную структуру. И безусловно, это считалось промышленностью.

Однако новая концепция производства, созданная одним японцем, в корне изменило само представление об организации бизнеса. Эта концепция, что позже получит название "Тойота Продакшн Систем", пропагандировала абсолютно противоположный подход. Для увеличения эффективности бизнесу не нужно проводить вертикальную интеграцию. Наоборот, ему нужно передать максимальное количество бизнес-процессов на аутсорсинг другим исполнителям. И требовать от этих компаний выполнения поставок точно в срок, а самой компании лучше сконцентрироваться на основном бизнесе – производстве авто.

Таким образом "Тойота" начала выстраивать совершенно другую модель ведения бизнеса, которая ранее игнорировалась и считалась абсурдной в западных странах. Однако со временем модель "Тойоты" доказала свою жизнеспособность. Да так, что в 1980-х годах более маленькая и гибкая "Тойота" (65 тысяч человек) начала опережать более крупную "Дженерал Моторс" (750 тысяч человек).

Американцы, чувствуя, как земля уходит из под ног, начали перенимать опыт "Тойоты", чтобы не потерять рынок. Раздутые холдинги стали стремительно сокращать бизнесы и передавать на аутсорсинг все процессы, которые контролировали ранее. На самом деле аутсорсинг был популярен и ранее, однако настоящий бум начался в 1980-ых, после того как все увидели, насколько "Тойота" эффективнее "Дженерал Моторс".

Вначале сокращение коснулось таких процессов, как производство сырья и деталей. Позже аутсорсинг добрался и до бизнес-услуг. Если раньше компании содержали огромные штаты бухгалтеров, юристов, маркетологов, логистов внутри компании, то теперь они начали передавать эти функции внешним исполнителям. Развитие аутсорсинга привело к появлению так называемого офшоринга, когда на аутсорсинг начали передавать основной бизнес компании в другие страны по причине более низких издержек. Таким образом, подобная децентрализация промышленного бизнеса привела к тому, что расформирование по отдельным бизнес-процессам и перенос за рубеж промышленного производства компаний снизило долю промышленности в развитых странах.

Фактически часть бизнес-процессов ушла на формирование сектора услуг, другая – на формирование промышленности других стран. И все это привело к той ситуации, которую мы сегодня наблюдаем в развитом мире. А именно, падение доли промышленности и рост сектора услуг. Хотя, как я хотел показать на примере этой истории, очень некорректно считать, что роль промышленности снизилась. Просто мир изменился, изменились подходы в расчетах, но не изменилась структура экономики.

Павел Вернивский, эксперт института им. Александра Поля

МинПром