Научиться ходить заново

Экспортная ориентация украинской металлургии всегда называлась большим риском для развития отрасли в долгосрочной перспективе. Однако доступ к внешним рынкам позволил отечественному горно-металлургическому комплексу несколько смягчить удар кризиса. О том, почему это стало возможным, когда стоит ожидать восстановления отрасли, и какое место на стальном рынке будет принадлежать украинским металлургам на выходе из кризиса мы беседуем с руководителем госкомпании «Укрпромвнешэкспертиза» Владимиром Власюком.

С осени должно начаться некоторое оживление на рынке стали, – прогнозируют наблюдатели. Это начало восстановления спроса, или откат после длительного падения?

Существует консолидированная точка зрения, выраженная мировой ассоциацией сталепроизводителей (World steel association). Она говорит о том, что к 2012 году мир выйдет на уровень потребления стали докризисного 2007 года. Что касается краткосрочной перспективы и Украины, то могу сказать одно: вторая половина года для металлургов будет лучше, чем первая. Отрасль, наконец, почувствует эффект от программ стимулирования экономик развитых стран. Таких пакетов мер нет в Украине, но они есть в Германии, США, Китае и других государствах, куда мы продаем металл.
Если в первой половине года программы планировались, утверждались бюджеты, то во второй половине года они будут реализовываться. Эти программы стимулируют потребление стали, прежде всего, строительной отраслью, на которую приходится половина ее потребления. Кроме того, во второй половине 2009 ожидается улучшение макроэкономических показателей.

Так, например, в четвертом квартале в ЕС ожидается рост в машиностроении на 3,2%, автопроме – на 2,7%. Но все это не значит, что началось стойкое выздоровление рынка – просто будет лучше, чем сейчас. А сейчас металлурги существует в критических условиях.

В Украине критически уменьшился импорт стали, до 4% общего потребления. Что это: переориентация металлургов на внутренний рынок, или просто эффект кризиса?

Эффект кризиса. Импорт попросту перестал быть выгоден. Большую роль сыграла в этом девальвация гривны, которая сделала импорт дорогим удовольствием. Но главное – это снижение спроса в потребляющих сталь отраслях. За первые пять месяцев реальное потребление стали снизилось на 43%, видимое (производство плюс экспорт минус импорт) – на 57%.

Каким будет соотношение экспорт/поставки на внутренний рынок на выходе из кризиса. Оно как-то изменится?

Оно уже изменилось. Если по результатам 2008 года, 80% мы экспортировали, а 20% – поставляли на внутренний рынок, то по результатам пяти месяцев текущего – уже 85% металлопродукции идет за рубеж. К сожалению, внутренний рынок провалился даже больше, чем ожидалось. Причина – отсутствие пакетов мер, стимулирующих потребление стали на внутреннем рынке, столь необходимых в условиях кризиса.

Бездействует как государство, так и собственники. Реализуются ли какие-то программы модернизации?

Модернизация в большинстве случаев приостановлена из-за нехватки средств. Масштабной реконструкции предприятий, за редким исключением, мы не наблюдали как до кризиса, так и после. Это негативно влияет на отрасль, которая характеризуется словами «высокая энергозатратность» и «высокий удельный расход сырья». Но нас до сих пор спасают природные условия: благодаря наличию сырья есть большой запас прочности. В условиях кризиса нам удалось значительно снизить себестоимость продукции.

Рынок полнится слухами о возможности продажи Мариупольского комбината им. Ильича, «Запорожстали», предприятий ИСД, но реальных сделок нет. Что удерживает владельцев бизнеса от продажи?

Думаю, что некоторые из перечисленных игроков хотят продать активы, ищут покупателей, но не находят. Потому что не видят ценовое предложение, которое бы их устроило. Очевидно, что кризис серьезно изменит структуру собственности в украинской металлургии. Даже те собственники, которые принципиально не хотят продавать активы по низкой цене, могут дойти до той точки, когда не сделать этого они уже не смогут. У них просто не будет возможности дальше поддерживать работу предприятий, а остановить завод означает, что на собственника ляжет огромный груз социальных обязательств. В этом случае реальной альтернативы продаже существовать уже не будет.

Чтобы понять линию поведения собственников, нужно понимать нынешнее состояние рынка. Рынок в кризисе, исключением является разве что Китай – единственная страна, которая показала прирост производства стали благодаря реализации масштабных инфраструктурных проектов внутри страны. Так состояние рынка можно легко проиллюстрировать всего с помощью одной цифры, а именно – загрузки предприятий. В Украине, даже после ощутимого улучшения ситуации с начала июля, производственные мощности в данный момент загружены всего на 63-64%. Интересно при этом, что в развитых странах это показатель еще ниже: в США – 45%, в Европейском Союзе – около 52%.

Чем можно объяснить, что потребление стали в Украине упало больше, чем в США и ЕС, но при этом уровень загрузки мощностей – выше?

Ответ – экспортные заказы. Украине удалось сохранить портфель заказов в силу того, что мы удержали конкурентоспособность благодаря снижению себестоимости продукции.

Источник: Укрпромвнешэкспертиза

Если до начала кризиса себестоимость тонны заготовки составляла $585, то сегодня она составляет $250 за тонну. Концентрат упал с $125 до $54, кокс – с $376 до $126, металлолом – с $472 до $130.

Источник: Укрпромвнешэкспертиза

В свою очередь это стало возможным потому, что у нас есть собственные запасы сырья, это – главный источник нашей прочности. Благодаря этому мы смогли конкурировать на рынках Юго-Восточной Азии и даже увеличить туда поставки в сравнении с прошлым годом. Кроме того, около 500 тысяч тонн стали Украина экспортировала в Китай. Поставки в Поднебесную были неплохими в феврале-первой половине марта, сейчас они снова уменьшились из-за снижения себестоимости производства собственно китайской продукции. Хотя, очевидно, мы пока сохраним способность поставлять в Китай, учитывая результаты переговоров по ценам на железорудное сырье. Полученная китайцами скидка от прошлогодней цены по долгосрочным договорам в 33% недостаточна для восстановления конкурентоспособных позиций по себестоимости на докризисном уровне.

Все-таки как получилось, что США и ЕС, которые имеют возможность влиять на свои внутренние рынки, закачивая туда миллиарды долларов, снизили производство больше, чем Украина, которая свой внутренний рынок никак не поддерживает?

Западные компании не могут снизить издержки производства так, как это сделали украинские производители. У них, как правило, нет своего сырья, которое они покупают у «большой тройки». Кроме того, у них есть обязательства по зарплате, которые они должны выполнять, более высокий уровень социальной защиты ложиться грузом на плечи тамошних работодателей. Однако основной причиной столь драматического падения производства все же явился провал внутреннего потребления стали, обеспечивающего до 90% портфеля местных сталепроизводителей.

То есть темпы снижения цен на сырье у Vale, Rio Tinto и BHP Billiton ниже, чем снижение стоимости сырья на внутреннем украинском рынке?

Получается, что так. Переговоры производителей металлопродукции с названными компаниями практически уже завершены, и снижение цен на сырье составило от 28% до 42% в зависимости от типа сырья и поставщика, в Украине этот показатель выше. И все же главная причина лежит в плоскости сегментации спроса. Рынки, на которые ориентировались те же европейские производители – например, автопром, буквально провалились (падение до 55%). Украинские же предприятия ориентированы на менее технологичные рынки, которые просели меньше.

Вы предсказывали транспортный коллапс в 2009, когда железная дорога и порты уже не смогут удовлетворить потребности экспортеров. Сейчас эта проблема не так актуальна?

Сейчас снизились объемы перевозок, в том числе, металлургической продукции в 1,5 – 1,7 раза в сравнении с первой половиной 2008 года. И транспортная проблема стала менее ощутима. Но как только рынок поднимется, проблема станет в еще более острой форме. Это хроническая болезнь, которая купировалась на фоне общего экономического спада. Хотя именно в кризисный период этой проблеме стоит уделять особое внимание. Ведь именно инфраструктурные отрасли, и, прежде всего – транспорт, являются главными реципиентами пакетов мер, направленных на стимулирование спроса в развитых странах. Попытки заложить правовую базу под реализацию проектов с помощью механизмов государственно-частного партнерства в Украине есть – соответствующий закон принят парламентом. Но в действительности эти законы не работают, а должны бы.

Вы прогнозировали кризис в металлургии, но случился он раньше, чем вы предполагали. Что не учли?

Этот кризис было сложно предугадать, он зародился не в реальном секторе, а в финансовом. Это не классический кризис перепроизводства. Просто существующая финансовая система, оторвавшись от реального хозяйства, оказалась неспособной обслуживать быстро растущую мировую экономику. В свою очередь проблемы в финансовом секторе были недооценены аналитиками, которые работают с реальным сектором экономики и на товарных рынках.

Источник: Укрпромвнешэкспертиза

В то же время, спрос на металл стратегически остается высоким. Потребление стали на душу населения, например, в странах БРИК, должно сильно вырасти – этот тот резерв потребления стали, который будет обязательно задействован, когда кризис пройдет.

Украина сейчас занимает восьмое место в мире по выплавке стали. Как этот показатель изменится на выходе из кризиса?

Думаю, мы сохраним эти позиции. Все страны, которые должны были нас опередить (как например, Индия), нас уже опередили. Те страны, которые идут за нами – Турция, Франция, едва ли будут ускоренно наращивать объемы производства.

Продление льгот для украинского ГМК в виде замороженных тарифов на газ, электроэнергию и железнодорожные перевозки свидетельствуют о слабости отрасли, или это – адекватная мера поддержки?

Это объективная необходимость. Замораживание тарифов на определенном уровне сыграло свою роль в снижении себестоимости производства стали. По нашим оценкам, если бы меморандум был отменен, то до конца года себестоимость производства стали выросла бы на $10-12 за тонну, прежде всего – за счет ж/д тарифа и надбавки за газ.

Каково ваше отношение к попыткам властей ввести квотирование или лицензирование импорта коксующихся углей?

Абсолютно бесперспективная идея. Это только заморозит нынешние низкие стандарты украинских углей. Любые барьеры, которые вводятся под предлогом защиты национального товаропроизводителя и которые ведут к непрозрачности и протекционизму, только сдерживают процесс перевооружения отрасли, поскольку консервируют нашу отсталость.

Некогда огромная рентабельность металлургов сегодня, по оценкам инвестаналитиков, сократилась до 15%. Это действительно так?

В данный момент ситуация несколько улучшилась. Однако в первой половине года были рентабельности еще ниже, отдельные предприятия работали в ноль, а то и в минус, окупая только прямые материальные издержки и зарплату. Игнорировались, и сейчас игнорируются такие статьи, как текущие и капитальные ремонты, амортизация. Таким образом, накапливается инвестиционная задолженность перед отраслью, а она и без того сейчас очень большая. Долго так длиться не может. Предприятия сейчас испытывают жесточайший дефицит наличности. Правительству нужно приложить максимум усилий для того, чтобы восстановить кредитование реального сектора экономики.

Несмотря на кризис, такие компании, как «Метинвест» и «Арселор Миттал Кривой Рог» не отказываются от планов дальнейшего приобретения активов. Свежий пример – заявление руководства SCM о возможности покупки ММК им. Ильича. Насколько это правильная стратегия, существует ли еще пространство для экстенсивного развития?

Все зависит от цены. Если актив будет очень недорогим, то покупка действительно может иметь смысл. Но, думаю, совсем низких цен не будет: уже сейчас активы достигли пика снижения своей стоимости. Общих рекомендаций не существует: важно знать, кто кого и по какой цене покупает, чтобы сказать, имеет ли это смысл. Что касается вышеназванных компаний, то мне кажется, что вложение средств в снижение затратности производства и освоение более высоких переделов – выгоднее, нежели наращивание объемов производства за счет поглощений, которые впоследствии могут оказаться неподъемным балластом.

Глеб Простаков