Роман Шпек: НБУ не должен был разрешать валютное кредитование

В интервью Контрактам экс-министр экономики Роман Шпек рассказал о том, что:

1) основы кризиса закладывались во время выборов 2004 года

2) из-за роста экспорта Украина вовремя не заметила приближения кризиса

3)180 банков — роскошь для экономики

4) бизнесмены обязаны заставить партии договориться.

— Почему кризис так быстро охватил Украину?

— В начале 2004 года, когда только готовились к президентским выборам, все структурные реформы — реструктуризация промышленности, жилищно-коммунального хозяйства, пенсионная, налоговая и регуляторная реформы — были свернуты или не начаты. В предвыборной гонке тогдашнее правительство не обратило внимания на увеличение разрыва между темпами роста производительности труда и заработной платы. В 2005 году эта тенденция усугубилась. Недореформированная украинская экономика начала заниматься не структурными изменениями, не усилением конкурентоспособности предприятий, увеличением доли малого и среднего бизнеса в общей структуре ВВП, а наращиванием заимствований и объемов импорта.

— Ну почему олигархи, фактически финансирующие власть, не заставят партии договориться?

— В то время как инфляция не опускалась ниже 12%, рост ВВП составлял 4–6%, причем достигалось это исключительно за счет роста цен на товары экспортно ориентированных отраслей производства на международных рынках. Успех от роста экспорта мы переоценили, а сверхприбыли не конвертировали в повышение конкурентоспособности. Эти финансовые ресурсы осели на внутреннем рынке, и их направили на потребление. Внутренняя экономика не производила достаточного количества товаров, потребителям нужно было намного больше. Поэтому чрезмерное потребление привело к росту импорта, тот, в свою очередь — к отрицательному сальдо торгового и платежного баланса, дополнительному давлению на гривню. Мы стали потреблять значительно больше, чем могли себе это позволить. Не думали об инвестициях, забыли законы развития экономики, а когда во втором полугодии 2007-го в мире начался кризис, не восприняли это всерьез. Совершенно напрасно, ведь Украина слишком интегрирована в мировую экономику — 60% ВВП достигалось за счет экспорта. Важно было помнить, что в нашей продукции была довольно небольшая доля добавленной стоимости, поэтому такие товары весьма уязвимы. Но ведь диверсификацией никто не занимался. Поэтому, когда страну охватил кризис, мы почувствовали это в полной мере.

— Сначала Украина ощутила кризис со стороны банков, когда начались скачки курса и был введен запрет на досрочный возврат депозитов. Однако существует мнение, что это стало результатом кризиса в промышленности, который не был заметен обществу. А банковская система тогда была вполне стабильной. Действительно ли это так?

— Нет. Бедой банковской системы Украины была ее слабость и отсутствие консолидации. 180 финучреждений с незначительным капиталом — это роскошь для такой слабой экономики, как украинская. Не берусь определять, сколько банков должно быть, но их капитал обязан быть значительно больше. Если посмотреть на темпы роста банков первой десятки — они были впечатляющими для Украины, но если сравнить качественные характеристики — мы значительно проигрывали конкурентам в соседних странах. Даже среди банков первой десятки иногда размер уставного капитала слишком мал. Это стало ощутимо осенью, когда кризисные явления начались именно в крупных финструктурах.

— Вы говорили о том, что Украина пострадала от сверхпотребления. Многие считают, что НБУ должен был остановить банки, которые слишком увлеклись именно потребительским кредитованием. Почему банкиры, понимая вероятные последствия собственных действий, кредитовали главным образом население, а не промышленность?

— Когда правительство официально задекларировало, что будет постоянно увеличивать среднюю заработную плату, да еще привяжет ее к производительности труда, тогда банки поняли, что очень выгодно наращивать именно потребительское кредитование. Иностранные финучреждения, которые пришли в Украину, также занимались преимущественно потребительским кредитованием и ипотекой. Если бы отечественные банки не начали наращивать свой потребительско-кредитный портфель, они остались бы в стороне от этих прибылей. Кроме того, если бы корпоративный сектор был реформирован и не имел проблем с возвратом средств, его тоже охотно кредитовали бы. Но это было опасно. Вообще обязывать кредитовать тот или иной сектор не стоит — надо показать, что эти средства вернутся, что предприятия конкуренто- и кредитоспособны.

Самая большая ошибка властей — разрешение кредитования в иностранной валюте. Украина — независимое государство со своей денежной единицей, и все банковские операции могут осуществляться в национальной валюте. Нет другой страны, где инвалюты находятся в таком свободном обращении и так пренебрежительно относятся к национальному дензнаку. Государство обязано защищать свою денежную единицу, а те, кто одалживает в иностранных валютах, должны защищаться от валютных рисков своими силами.

— То есть банки лишь предоставляют валютные кредиты, а все риски возложены на клиентов?

— И с началом кризиса они не могут вернуть банкам деньги. Это тоже риск. Надо помнить о цикличности развития экономики, о том, что кризисы периодически повторяются, что надо быть готовым к новым вызовам на любом уровне — и государства, и корпораций, и населения. Совокупное количество экономических знаний в Украине еще недостаточно, поэтому многие позволяют втягивать себя в различные рискованные акции, надеясь на то, что кризис начнется позже и они еще успеют заработать. Как-то я был свидетелем дискуссии, в которой член правительства доказывал профессору, что это совершенно нормально, когда рост заработной платы опережает рост производительности труда. Я был шокирован. В угоду популизму изменяются экономические критерии! Главная беда Украины в том, что с 2005 года власти были полностью легитимными только несколько месяцев. То парламент распустили, то Кабмин был и. о. — правительство не могло сосредоточиться на своих обязанностях, на учете внешних и внутренних факторов и подготовке экономики к вызовам. Мы ускоряли этот кризис. Надо было задуматься хотя бы тогда, когда темпы роста импорта опередили темпы роста экспорта.

— Сейчас НБУ, выдавая кредиты рефинансирования банкам, занимается перекачкой внешнего корпоративного долга во внутренний, увеличивая таким образом государственный внешний долг. Некоторые экономисты считают: если государственный долг будет расти такими же темпами — дефолт неизбежен. Дескать, проще дать обанкротиться некоторым финучреждениям. Вы как считаете?

— Возможно. Я не исключаю банкротств финструктур, но это не может быть лозунгом, целью, которую надо достичь. Если окажется, что банкротство самый эффективный метод, пусть так и будет, но это должен быть взвешенный шаг, в Фонде гарантирования вкладов должно быть достаточно денег. Пока такие заявления только побуждают граждан забирать деньги из банков. По официальным данным, с начала кризиса со счетов сняли 80 млрд грн — их конвертировали в доллары, держат дома или в банковских хранилищах. Если мы сейчас начнем говорить, что надо банкротить финорганизации, эти деньги никогда не вернутся. А банковская система обязана быть ликвидной, осуществлять платежи. Банки не должны быть омертвевшим телом в финансовой системе.

— Как вернуть доверие населения к банкам, если они сейчас часто не возвращают деньги даже тогда, когда срок депозита заканчивается? В таких условиях вполне естественно, что люди стараются держать свои сбережения подальше от финструктур.

— В первую очередь надо вернуть доверие к правительству, ко всем властным институтам и участникам рынка. При глобальном разочаровании граждан во всем и во всех они не будут верить и банкам. Но и руководители финучреждений должны бороться за доверие: сокращать свои расходы, искать возможности реструктуризации кредитов, возвращать депозиты своевременно. Для воссоздания экономики деньги должны пойти в нее через банковскую систему. Надо возродить доверие к национальной валюте, ведь стоимость гривни — это демонстрация прочности системы.

— Как это сделать?

— Инфляция должна определяться однозначной цифрой. Предприятия обязаны работать, а зарплаты своевременно выплачиваться. Необходимо прекратить взаимные обвинения, власти должны заниматься преодолением кризиса, возобновлением сотрудничества с МВФ, Всемирным банком, ЕБРР — у них мы можем получить длинные и дешевые ресурсы. Мы должны дать экономике деньги неэмиссионного характера, это увеличит предложение твердой валюты. Дефицит бюджета должен быть таким, чтобы мы могли его обслужить неэмиссионным путем. Чрезмерная эмиссия денег приводит к обеднению граждан и затяжному экономическому спаду. Минфин и Минэкономики должны сотрудничать, а не конкурировать. НБУ и правительство обязаны сообща работать, а не искать виноватых. Вообще ответственность за кризис должны нести все: и граждане, и власть. Мы ищем простого ответа и хотим найти одного виновника, но почему-то не понимаем, что сами влияем на развитие ситуации хотя бы тогда, когда голосуем. Но больше всего мне непонятно, почему олигархи, которые фактически финансируют власть, не могут заставить партии сесть и договориться. Они намного больше выгоды получат, если Украина будет стабильной и сильной, чем от того, что их партия получит власть и они смогут бесплатно что-то приватизировать.