Первый замглавы МВФ Дэвид Липтон: Украина отстает от большей части стран Центральной Европы

Дэвид Липтон – второй человек в Международном валютном фонде – встретил корреспондента РБК-Украина в своем кабинете в Вашингтоне крепким рукопожатием. Он работает в команде главы Фонда Кристин Лагард с 2011 года. Его называют "золотой головой" (golden mind) мировой экономики за его вклад в построение современной международной финансовой инфраструктуры и разработку мер по реагированию на азиатский кризис 1997-1998 годов.

У первого заместителя директора-распорядителя МВФ во время ежегодных весенних сборов МВФ и Всемирного банка (IMF&World Bank Spring Meetings) плотный график встреч, но он нашел 20 минут для того, чтобы поговорить об Украине. Политика Фонда запрещает его менеджменту раскрывать все детали переговорного процесса, но Липтон знаменит своим умением пояснять простыми словами сложные экономические процессы. Реализация программы МВФ в нашей стране находится под его непосредственным контролем. Это неудивительно, ведь Украина – на втором месте после Греции по объему полученного от Фонда финансирования (8,2 млрд долларов).

Эта сумма могла бы быть значительно большей, если бы наша страна не отставала от графика выполнения программы, проще говоря, не медлила бы с реализацией важных экономических и политических реформ. В интервью РБК-Украина Дэвид Липтон рассказал о возможных последствиях срыва программы МВФ, о рисках украинской экономики и о том, что предстоит сделать властям для того, чтобы получить очередной транш и успешно завершить программу в 2019 году.

– Осенью в ходе вашего последнего визита в Украину, вы заявили, что "Украина достигла прогресса, но существует риск, что темп реформ замедлится". Как вы оцениваете ситуацию с реформами в нашей стране сейчас? Можете ли вы признать, что риски, о которых вы говорили тогда, оправдались?

– За последние несколько лет Украина добилась значительного прогресса в стабилизации экономики. Это сформировало потенциал для устойчивого роста. В стране наблюдалась значительная  утрата международной конкурентоспособности, ситуация с точки зрения валютного курса и очень низкого уровня резервов была крайне неустойчивой, а денежно-кредитная политика – неэффективной. Украина стабилизировала бюджет, и проблема финансового дефицита "Нафтогаза" (дефицит НАК "Нафтогаз Украины" в 2014 году составил порядка 8 миллиардов долларов, а в 2015 году – около 1,5 миллиардов долларов, – ред.) в целом была решена. Я полагаю, что украинское правительство может считать это своими значительными достижениями. Более того, со времени моего визита в Киев, были предприняты дальнейшие шаги. Парламент принял законы о пенсионной реформе и приватизации. Прогресс в развитии есть.

В то же время, у Украины на самом деле нет возможности откладывать реализацию реформ. Приостановка, не говоря уже об откате, может быть крайне контрпродуктивной для страны и приведет к потере некоторых важных достижений, которых стране уже удалось добиться.  Таким образом, мы по-прежнему рекомендуем Украине продолжать реализацию реформ.

– Ключевой реформой для пересмотра программы МВФ является создание в Украине Антикоррупционного суда. Безусловно, это не единственная реформа, которую страна должна реализовать в рамках работы с Фондом. Вместе с тем, украинское правительство надеется, что, реализовав именно антикоррупционную реформу, они смогут добиться смягчения позиции МВФ по другим важным для пересмотра программы вопросам, таким как цены на газ для населения и сокращение расходов бюджета. Действительно ли возможны какие-либо изменения в позиции МВФ в этом случае?

– Украине необходимо реализовать все три ключевых положения (Меморандума, – ред.). Стране нужен Антикоррупционный суд. Коррупция и то, как она влияет на приток инвестиций и развитие бизнеса, является для Украины серьезной проблемой. Достижение в улучшении финансового состояния "Нафтогаза" и, следовательно, государственных финансов в целом, важный элемент, поддерживающий стабильную ситуацию. Все, что разрушает ее, весьма опасно. Не говоря уже о том, что с либерализацией цен на газ Украине удалось снизить уровень существенной зависимости от российского газа, и последнее, что нужно стране, – это восстановление этого зависимого положения. Еще одним оплотом для стабилизации ситуации стала нормализация бюджетной политики. И я просто не вижу причин, по которым Украина может не выполнять все эти три реформы.

– Я правильно понимаю, что для пересмотра программы выполнения этого пакета реформ будет достаточно?

– Это те правильные меры, которые необходимо предпринять Украине для развития ее экономики.

– В Украине у идеи по созданию Антикоррупционного суда есть множество оппонентов. Среди них был и президент страны Петр Порошенко. Ранее он заявил, что Украине не нужно создавать специальный суд для борьбы с коррупцией, поскольку, по его мнению, "все суды в Украине должны быть антикоррупционными". Позже глава государства изменил позицию и предложил свою версию закона о создании Антикоррупционного суда украинскому парламенту. Но проект, предложенный президентом, игнорирует замечания Венецианской комиссии. В интервью Financial Times Порошенко заявил, что считает неприемлемой ситуацию, когда "МВФ и другие доноры диктуют законы для Украины". Можете ли вы прояснить позицию МВФ по этому вопросу: почему Фонд рекомендует Украине этот новый суд, а не проведение судебной реформы в целом? Почему это так важно?

– Мы, разумеется, поддержим проведение полноценной судебной реформы в Украине. Но поскольку это более масштабный и, несомненно, более длительный процесс, мы считаем, что проблема коррупции и ее влияние на систему государственного управления настолько важны, что именно сейчас Украине необходим специализированный суд для эффективной борьбы с коррупцией. Мы видим достаточно доказательств в других странах, свидетельствующих в пользу правильности этого  подхода.

Позвольте мне также пояснить, что мы ничего не диктуем какой-либо стране. Это решение каждой конкретной страны (проводить реформы или нет, – ред.). Мы просто говорим, реализация каких шагов послужила бы основой для нашей финансовой поддержки.

– Давайте поговорим об украинском госбюджете. Статистика показывает, что мы уже не выполнили планы по сбору налогов в первом квартале этого года. Насколько вы считаете эти тенденции опасными? И можете ли вы назвать основные риски, которые МВФ видит в госбюджете-2018?

– Украина прошла определенный этап, в течение которого стране пришлось вести переговоры со своими кредиторами о корректировке условий долга с тем, чтобы в будущем не возникало сомнений в стабильности украинской системы госфинансов. Это требует от страны постоянного контроля за  бюджетным дефицитом и государственным долгом. За время независимости у Украины уже были периоды, когда сомнения в устойчивости ее финансовой системы являлись значительной проблемой. В будущем эта проблема может негативно сказаться на восстановлении роста украинской экономики.  Поэтому мы считаем, что правильная реализация бюджетной политики является важным вопросом, и полагаем, что правительство Украины в этом с нами солидарно. Я надеюсь, что народные депутаты и граждане, интересы которых они представляют, могут оценить необходимость сохранения тех достижений, которых уже удалось добиться.

– Что касается фискальной политики, в Украине сейчас достаточно серьезно дискутируют о замене налога на прибыль налогом на выведенный капитал. Но МВФ эту инициативу оценил крайне негативно. Можете ли вы прояснить ситуацию?

– Самое главное, чтобы система государственных финансов имела под собой надежную и устойчивую основу. В этом случае программы по налогообложению и распределению расходов должны рассматриваться очень взвешенно. Страна должна использовать эффективный механизм сбора налогов, который позволит предоставлять населению определенные товары и услуги. И мы будем рады это обсудить (с украинским правительством, – ред.).

– Говоря о ценах на газ для населения, МВФ подразумевает внедрение единой цены на топливо для всех категорий потребителей. При этом Фонд настаивает на автоматической деполитизированной формуле расчета стоимости газа для бытовых абонентов на основе импортного паритета.  Но эта реформа довольно болезненна для украинских домохозяйств, поскольку предполагает рост тарифов на энергоресурсы. Почему так важно реализовать ее именно сейчас?

– Во-первых, есть люди, которым тяжело покупать газ для обогрева своих домов, потому что они бедны. Очень важно, чтобы они были защищены (государством через систему жилищных субсидий, – ред.). Нынешняя система субсидирования защищает более 30 процентов малоимущих граждан, таким образом, повышение цен на газ на них никак не повлияет. И всякий раз, когда Украина корректирует цены на газ для бытовых потребителей, корректируется и финансирование программы господдержки этих лиц.

Но обеспеченные граждане  должны платить фактическую стоимость топлива. Ведь, помимо газа, люди привыкли платить за любой другой товар ровно столько, сколько он стоит. К примеру, когда вы импортируете автомобиль, покупатели знают, что они должны заплатить полную стоимость этого автомобиля.  Вы не продаете машину по одной цене для бизнеса, и по другой – для населения. В газе нет ничего особенного, чтобы позволило оплачивать его потребление не таким же образом, как любой другой товар. На самом деле, нет ничего невероятного в том, чтобы ожидать от людей оплаты за действительно потребленные ими ресурсы, если у них есть для этого средства.

– В последнее время я все чаще слышу от украинских властей, что МВФ обсуждает дальнейший прогресс украинской программы с Европейской Комиссией. Действительно ли ЕС оказывает влияние на переговоры Украины и МВФ?

– Мы поддерживаем тесные контакты со всеми странами и учреждениями, которые предоставляют кредиты Украине. У Еврокомиссии есть программа кредитования, и мы с ними обсудили ссуду, которая не была полностью использована, и возможность ее возобновления  (речь идет о программе макрофинансовой помощи ЕС, последний транш которой Украина не получила из-за не выполнения всех обязательств, – ред.). Мы также обсуждаем ситуацию в Украине с Европейским банком реконструкции и развития, который тоже пытается помочь стране в реализации ряда реформ. Многие страны задают нам те же вопросы, которые задаете вы, о наших взглядах на украинские реформы и о том, что нужно делать Украине. Мы считаем, этот диалог полезным.

– Если наша программа с МВФ будет прервана или завершена уже сейчас, а не в 2019 году, как планируется, вы можете назвать основные риски, с которыми в этом случае столкнется украинская экономика?

– Риски как раз не касаются нашей программы. Вопрос в том, собирается ли Украина приостановить или даже отступить назад от курса дальнейшей реализации экономических реформ. Это риск потерять шансы для начала сильного и устойчивого роста экономики. Это даже могло бы подорвать достигнутый ранее уровень экономической стабильности.

Подавляющее большинство людей в Украине понимают, что за период независимости страны многие возможности для формирования устойчивой системы госфинансов, конкурентоспособной экономики, для обеспечения энергетической независимости от России и роста уровня жизни были утрачены. В этом отношении Украина отстает от большей части стран Центральной Европы. Я думаю, что многие понимают, что иногда реформы сложны, но их реализация в конечном итоге приводит к общей выгоде. Надеюсь, что украинские власти и правительство будут продвигаться вперед в вопросе реформирования страны. И мы готовы помочь Украине добиться успеха в осуществлении ее усилий по реформированию.

Мария Цатурян