Николай Сургай: Сокращения добычи угля добивается газовое лобби

«Как же так получается, что за газовые долги мы можем найти 20 миллиардов гривен, а дать денег на развитие своей угольной отрасли – нет?»

В конце прошлой недели премьер-министр заявила, что уже через два месяца министерства совместно с региональными властями придумают, как максимально Украине сократить потребление российского газа. Главную роль в этом «в этом «сокращении» должен сыграть уголь. На его использование уже, по утверждению Минтопэнерго, переведены украинские теплоэлектростанции. Планируется, что в ближайшее время увеличиться потребление угля со стороны промышленных предприятий. Будут переходить с газа на кокс и уголь металлургические заводы.

Однако, сама ситуация в угольной отрасли вызывает массу вопросов. Правительство запланировало на этот год массовую приватизацию шахт. Эксперты же говорят, что сейчас не самый подходящий момент – из-за финансового кризиса активы угледобывающих предприятий подешевели вдвое.

На самом деле, дискуссия о том, в каком направлении должна двигаться угольная отрасль, длится все годы независимости. При этом, все спорящие стороны ругают неэффективную государственную политику. Одни за недофинансирование отрасли и отсутствие четкой программы ее развития. Другие – за непрозрачность этого финансирования и … за отсутствие программы развития.

О том, что же из себя сегодня представляет угольная отрасль Украины, которая должна стране помочь уменьшить газовую зависимость от импортного газа, proUA решил узнать у бывшего министра углепрома Николая Сургая. В свои 75-ть лет Николай Сафонович по-прежнему один из самых активных идеологов работы угольной промышленности – он возглавляет экспертный совет Минуглепрома и является директором Государственного научно-исследовательского, проектноконструкторского и проектного института угольной промышленности «УкрНИИПроект ».

– Николай Сафонович, можем мы существенно уменьшить потребление российского газа за счет своего угля?

– Можем. Но я бы хотел сразу же сделать некоторые уточнения. И начну вот с чего…

Бывший Советский Союз оставил Украине мощностей по добыче угля на 186 млн тонн. Это был результат того, что в стране регулярно строились шахты. Но за 18 лет независимости в Украине не построено и не реконструировано ни одной шахты. Одна-единственная шахта «Нововолынская 10» (проект которой я подписал еще в 1988 году) до сих пор строиться. И еще не построена.

За 2008 год в Украине добыто 77,8 млн. т.. При том, что в советские времена мы двенадцать лет давали свыше 200 млн. т., и шесть лет – свыше 190 млн. т. И я еще не говорю о качестве.

– Почему так происходит?

– Происходит потому, что потеряли фронт работ.

– Не готовим предмет труда?

– Да. Плюс изменились условия. Это первый приоритет, который мы провалили. Все связано с тем, что украинское государство, правительства, которые менялись непрерывно, недооценили роль угольной отрасли для народного хозяйства.

А ведь мы должны были совершенствовать горное хозяйство. Чего не делали. Мы должны были заниматься социальной сферой и престижностью шахтерского труда. Этим мы не занимались в достаточной мере. Мы должны были создавать условия для безопасного труда. Результат здесь – тот же.

Следующий приоритет – качество добываемого угля, чем предметно мы не занимались. Использование угля … В советское время мы 75% электроэнергии вырабатывали с украинского угля. А сейчас знаете сколько?

– Сколько?

– Двадцать один процент. Ходим-просим газ! И еще, ранее мы продавали 20 млн тонн угля…

– На экспорт?

– Да, экспортировали. И был положительный баланс. А не так как сегодня, когда импорт превышает экспорт. И хочу напомнить, что при этом мы продавали еще 36 млрд кВт/час украинской электроэнергии, выработанной с украинского угля. Вот это был баланс! Страна была энергетически независимой.

Мы за последние годы развалили отраслевую науку. Практически ее не финансируем. Не создаем новую технику. А ту, что создаем – не внедряем.

Государство самоустранилось от решения угольной промышленности. И тут же хочу сказать. Что в самой угольной промышленности накопилась масса проблем и своих недостатков. Здесь надо быть самокритичными. Недостатки в вопросах спроса, дисциплины, управления, ответственности.

В 2007 году правительство обратило внимание на волынский долгострой. На строительство этой шахты было освоено 190 млн. гривен. И все. Уже в прошлом году денег было выделено вдвое меньше. А на этот год вопрос, будут ли финансировать или не будут – до сих пор открытый.

– А там много еще нужно вложить?

– Много. Но если будет достаточное финансирование, «Нововолынскую 10» можно сдать уже через полтора года.

– И какие ее мощности?

– Она будет давать 1 мл. т угля в год. А эти шахты-«мышеловки» на Волыни, которые сегодня окончательно «добиты», надо закрыть. Так поступали в Советском Союзе. Когда старые шахты закрывали, а люди переводились на новую шахту. При этом, социальная инфраструктура сохранялась. Я за свою жизнь закрыл 135 шахт. Кто-нибудь знал, что они закрыты? Нет. Они закрывались планово, вместо них вводились новые шахты, новые горизонты, новые лавы и т.д.

Я внес на одном совещании у премьера Виктора Януковича предложение: нам не надо сегодня 200 млн. т. Для того, чтобы Украина была энергетически независимой, нам достаточно 140-145 млн. т. угля. Мы так посчитали. Хотя, по правилам, это правительство должно было сделать топливно-энергетический баланс.

Так вот. У нас разведанных запасов угля в Украине на 536 лет – 117 млрд. т. Это до глубины полтора километра. А свыше этой отметки тоже можно работать. И в мире работают. Надо будет, мы будем делать это – мы умеем.

И я говорю, давайте в каждом регионе построим по одной шахте. Посчитали. Что нужно лишь семь таких шахт. Бурный аплодисменты в зале, премьер поддерживает. Проходит пять лет. А воз и ныне там.

В декабре 2007 года принимается решение – не нужно семь. Давайте построим три шахты общей мощностью девять миллионов тонн. Приняли решение. Возня была, туда-сюда. Спасибо правительству, вышло постановление о проектирование трех шах: в Луганской области, в Донецкой области, и во Львовской.

Мы начали проектировать эти шахты. Сейчас появился новый бюджет. И что мы видим? В прошлом году было на поддержку себестоимости продукции было потрачено из бюджета 4,7 млрд. гривен. А в этом планируется только 750 млн. гривен. И теперь не известно, будут ли строиться новые шахты. Не известно, будет ли достраиваться «Нововолынская 10». А ведь эту шахту через год мы могли ввести в эксплуатацию и получать миллион тонн угля.

– Если мы введем новые шахты и увеличим добычу, например, на 10 млн. т угля в год, на сколько может снизиться зависимость промышленности от газа? При нынешних объемах потребления энергоносителей.

– При существующей калорийности угля можно заменить 7,5 млрд. куб м газа и сэкономить 5,2 млрд. гривен.

Мы не ставим задачу заменить газ. Мы говорим, что нужно просто посчитать – сколько чего надо Украине и что мы можем сделать. Как можно допустить, что на складах лежит три миллиона тонн угля, а его никто не берет. Мало того, так за него и не платят.

В бюджете на этот год что предусмотрено. С начала обещали увеличить финансирование отрасли до 14 млрд. гривен. И вот получаем бюджет, в котором на развитие отрасли будет направлено 10,7 млрд. гривен. При этом, из этой суммы на пенсии шахтерам уйдет 4,75 млрд. гривен. А 4,5 млрд. гривен заложены в так называемый «стабилизационный фонд».

За 17 лет независимой Украины такого бюджета еще не было. И пенсиями должен заниматься Пенсионный фонд, а Министерство угольной промышленности – добывать уголь, реализовывать его. В прошлом году только на поддержку себестоимости добываемого угля 4,7 млрд гривен. В этом же году дали нам только 750 млн гривен. А на развитие технического перевооружения вообще не предусмотрено ни одной копейки. Вот так!

Как же так получается, что за газовые долги мы можем найти 20 млрд гривен, а дать денег на развитие своей угольной отрасли– нет? Я этого не понимаю.

– Ну, наверное, экономически выгоднее сжигать именно газ?

– Хотел еще отметить такой аспект. Многие эксперты говорят, что вот самая дешевая электроэнергия – от атомных станций. Да, дешевая. Но только в самом начале процесса. А если посчитать, сколько мы платим за «твэлы», сколько за утилизацию. И по другим затратам посчитайте. И получиться совершенно другой результат.

Я, конечно, не хочу наводить здесь какие-то страсти. Но по моим расчетам самая дешевая энергия из угля. А если еще применять новые технологии сжигания угля, то этому цены не будет. Тем более такие технологии уже разработаны давно.

При этом, по международным данным, разведанных запасов газа в мире только на 29 лет, нефти – на 52 года. И тут же возникает вопрос – так чему отдать приоритет. Углю!

А все эти разговоры про газ – результат работы газового лобби.

– Помниться, при ранее Минтопэнерго даже ТЭС переводили на газ в ущерб шахтерскому делу…

– Конечно, газом легче, конечно, культурнее… Но надо же посчитать. Надо составить, в которой раз повторюсь, баланс. И посмотреть, что нам выгодно.

Я вот только перед нашим интервью был в министерстве угольной промышленности. Все о газе говорят. А сегодня знаете сколько на складах угля лежит?

– Сколько?

– Три миллиона неиспользованного угля. Но энергетики говорят – мы можем взять только 800 тысяч тонн. С чего? На кого вы работаете? Ведь раньше те же энергетики производили 75% электроэнергии с угля. И не от нынешнего объема производства. В советские времена мы же больше производили. Отсюда и процент нужно считать.

Я смотрел все крупные электростанции Европы, которые работают по новым технологиям. Был лично там. И все там новое внедрено: выделяемый газ в пределах европейских норм, пыль – в пределах нормы. В мире по этой технологии работает 770 котлов. В Украине – ни одного. Почему мы этим не занимаемся?

Можем посмотреть рейтинг стран с наибольшим весом «угольной» энергетики. Вот, в Польше с угля вырабатывается 96% энергии, в ЮАР- 90%, в Австралии – 84% в США – 56%, в Германии – 51%. А в Украине только 21%! А ведь мировой опыт развития энергетики показывает, что для минимально необходимого уровня безопасности «пороговая» доля угля в топливно-энергетическом балансе страны не должна опускаться ниже 28%.

Когда-то Леонид Кучма, выступая на совещании, говорит, что основным виновником во всех делах является топливно-энергетическим комплекс. Я ему и говорю: Леонид Данилович, что главное для врача? Установить диагноз. Раз диагноз установлен, хоть трудно и сложно, но можно лечить. Вы установили диагноз – топливно-энергетический комплекс страны. И Владимир Ленин предлагал, найти звено, за которое можно вытянуть всю цепь. И мы видим, что таким звеном является топливно-энергетический комплекс. Потому, что страна может быть всеми видами независимости обеспечена только тогда, когда она независима энергетически.