Украинский газ из российских глубин

Предложения ОАО «Газпром» о передаче в будущее СП с НАК «Нефтегаз Украины» Астраханского газоконденсатного месторождения и месторождений на Ямале вызвали в Украине неоднозначную реакцию. Критически настроенные эксперты обращают внимание на повышенное содержание серы в углеводородах Астраханской области, большую глубину их залегания (около 4 км) и сложные условия добычи. Трудности с разработками месторождений на Ямале также общеизвестны: географическая удаленность, суровый арктический климат, заболоченные земли, вечная мерзлота.

В то же время, по утверждению «Газпрома», украинской стороне предложены для создания СП вполне экономически интересные и ликвидные активы. Если говорить об Астраханском месторождении, то это крупнейшее в Европе газоконденсатное месторождение с запасами в 3,4 трлн. кубов газа и еще более 500 млн. т извлекаемого конденсата. Его выработанность составляет всего 7%, при этом территориально оно расположено наиболее близко к Украине, в регионе с налаженной инфраструктурой. Одно из последних предложений об инвестициях в месторождение поступало от британо-голландской Royal Dutch Shell, имеющей опыт разработки месторождений высокосернистого газа в Канаде и США.

Современные технологии позволяют существенно увеличить добычу газа в Астрахани без повышения уровня выбросов сернистого или углекислого газов. В частности, сероводород можно перерабатывать в серу, которая в гранулированном виде является побочным экспортным товаром.

Что касается Ямала, в «Газпроме» называют полуостров главной инвестиционной площадкой газовой отрасли с суммарными запасами крупнейших открытых месторождений 5,9 трлн. кубов, разведанными — 12 трлн. и прогнозными — свыше 50 трлн. кубометров. При этом технологии и условия добычи газа на Ямале не отличаются кардинально от существующих на соседних уренгойских месторождениях, на которых, кстати, уже успешно апробирован опыт добычи топлива в рамках СП. Речь идет о совместном предприятии «Газпрома» с немецкой Wintershall. СП работает на Ачимском участке и добывает около 25 млрд. кубов газа в год.

По мнению президента Института энергетики и финансов Леонида Григорьева, у каждого месторождения есть свои преимущества и свои недостатки, однако в условиях кризиса для обеих сторон главная задача состоит в реализации инвестиционных проектов, создании рабочих мест и обеспечении заказами предприятий.

Так или иначе, следует учитывать, что на сегодняшний день месторождения с легкодоступными углеводородами в мире исчерпываются, а значит добыча будет планомерно перемещаться в труднодоступные геологические регионы, включая арктический пояс, а также на океанические и морские глубоководные шельфы. Кстати, не факт, что в случае освоения собственного Черноморского шельфа Украину ожидают более радужные перспективы в сравнении с предложенными россиянами, если учесть высокую затратность и технологическую сложность реализации глубоководных проектов. По крайней мере Болгария, Румыния, Турция и Грузия, которые в настоящее время осваивают прилегающие черноморские акватории совместно с транснациональными корпорациями, выйти на существенные объемы добычи углеводородов пока не смогли. Кроме того, как показал опыт бурения «Нефтегазом Украины» нефтяных скважин в Ливии и Египте, наладить масштабный бизнес в сфере добычи углеводородов при отсутствии достаточных финансовых ресурсов и без кооперации с крупнейшими игроками мирового энергорынка невозможно. С этой точки зрения «Газпром», безусловно, представляется серьезным партнером для кооперации. Можно говорить, что недавние договоренности «Нефтегаза» и «Газпрома» о создании двух СП — по освоению структуры Палласа на шельфе Черного моря и по добыче угольного метана — являются хорошей базой для отработки сотрудничества в сфере газодобычи.

Наиболее вероятно, что окончательные условия и формат сотрудничества «Нефтегаза» и «Газпрома» в рамках СП будут определены в ходе длительных и детальных обсуждений. Очевидно, что перевод дискуссии в профессиональную плоскость поможет Украине избавиться в газовой тематике от политических фобий. В частности, в вопросе раздуваемой политиками угрозы «сдачи трубы» не следует забывать, что украинская и российская стороны будут располагать в СП паритетными пакетами, а как показывает пример той же Беларуси, аналогичная конфигурация собственности в «Белтрансгазе» не обеспечивает «Газпрому» управленческого контроля в компании.

Так что многое зависит от нас самих. Да и труба после создания СП никуда с нашей территории не исчезнет: она будет и дальше помогать наполнять бюджет, а также обеспечивать украинских граждан зарплатой, а отечественные предприятия — заказами. Кроме того, ГТС в случае создания СП позволит вывести на российский рынок наш инжиниринговый, машиностроительный и менеджерский потенциал.

В целом в целесообразности создания газового СП с россиянами сегодня в Украине уже никто не сомневается. Просто одни из экспертов считают, что предприятие нужно создавать уже сейчас, другие же предлагают ждать, когда в него решится войти в качестве третьего участника Европа.

«Думаю, сама Европа будет подталкивать Украину и Россию к созданию совместного предприятия, поскольку это залог успешного транзита, беспрекословного выполнения международных законов, залог эффективности, потому что мы друг друга очень гармонично дополняем»,— считает заместитель секретаря СНБО Дмитрий Выдрин. В то же время, по его мнению, будет неплохо, если Европа после разрешения собственных проблем подключится впоследствии к участию в СП в качестве третьей стороны.

Олег Кильницкий