Дело Гонтаревой живет. Как Нацбанк продолжает убивать экономику
Точка зоруПоследние отчеты НБУ свидетельствуют о серьезных проблемах у отечественных финучреждений. Так, согласно отчету регулятора о работе банков за апрель, доля неработающих кредитов (то есть проблемных) в портфеле 78 банков составляет 51,43%. Эта цифра означает, что с высокой вероятностью более половины всех кредитов банкам не вернут. Общий объем таких кредитов – почти 600 млрд грн. По отношению к марту кредитный портфель банков уменьшился на 1,3%, или более чем на 15 млрд грн. То есть банки попросту перестали выдавать новые кредиты. Потому что можно зарабатывать намного проще – на ОВГЗ и дорогом кредитовании населения. Сегодня в структуре чистых активов банков ОВГЗ составляют 30%, а в 2015 г. их было всего 7%.
В целом кризисную ситуацию в банковском секторе обусловила организованная Валерией Гонтаревой тотальная зачистка банков, последствия которой страна расхлебывает до сих пор. Но хуже всего то, что оставшееся в Нацбанке окружение Гонтаревой продолжает медленно убивать экономику.
Почему в последние годы произошел трехкратный обвал гривни, украинские предприниматели лишились доступных кредитов, а инфляция так сильно ударила по карману всех украинцев? И можно ли было смягчить эти удары? Ответы на эти вопросы искали эксперты и политики во время дискуссионной панели журнала "Власть денег" на тему "Каким будет курс гривни и как возобновить кредитование бизнеса в Украине?". Мнения участников дискуссионной панели поданы в виде выносных комментариев к данному обзору.
Минус почти годовой ВВП страны
Выступая с отчетом в парламенте перед своей отставкой с поста главы НБУ, Гонтарева говорила только о хорошем. Мол, за время ее руководства Нацбанком регулятору удалось обеспечить макрофинансовую стабильность, перейти на гибкий валютный курс и начать новую монетарную политику сдерживания инфляции. Среди главных своих достижений Гонтарева назвала зачистку банковской системы от неплатежеспособных банков.
Успехи бывшего главного банкира страны разошлись по отечественным СМИ, как горячие пирожки. А вот отчет Совета НБУ от 4 июля 2017 г. о деятельности регулятора остался практически незамеченным. Хотя в нем содержались поистине шокирующие выводы относительно последствий массового истребления банков.
В целом за 2015 г. количество действующих банков уменьшилось со 158 до 117, в 2016-м – до 96, к началу 2018-го их осталось 86, а к моменту ухода Гонтаревой с поста главы НБУ (15 марта 2018 г.) – 82. То есть в процессе так называемого оздоровления банковской системы число банков сократилось почти вдвое.
Как отмечается в отчете совета НБУ, из-за выбранной стратегии "оздоровления" государство понесло ряд убытков. Во-первых, на бюджет легла дополнительная нагрузка по финансированию Фонда гарантирования вкладов физических лиц, которому необходимо было выплачивать компенсации вкладчикам ликвидированных банков. Согласно оценке Национального банка, на такое финансирование было потрачено 4,4% ВВП.
Во-вторых, еще 2,5% ВВП (по оценке совета НБУ) Нацбанк разбазарил в виде рефинансирования банков, которые в дальнейшем были признаны неплатежеспособными. Как следствие, прямые фискальные расходы страны на преодоление последствий кризиса банковского сектора достигли 14% ВВП, что превышает соответствующие расходы, понесенные во время финансово-экономического кризиса 2008-2009 гг.
В-третьих, кроме государства, потери понесли и предприятия, которые держали свои средства в банках, признанных неплатежеспособными, а также граждане, чьи вклады превышали 200 тыс. грн. Поскольку свыше этой суммы Фонд не компенсирует частным вкладчикам утраченные средства, как и деньги компаниям, размещенные на депозитах ликвидированных финучреждений.
Общий объем таких средств составил еще 16% ВВП соответствующих лет (упомянутый отчет Совета НБУ охватывает период с начала 2015 г. по май 2017 г.). Также потери понесли владельцы функционирующих банков из-за необходимости проведения докапитализации и владельцы неплатежеспособных банков. Как следствие, общие потери экономики составили 38% ВВП.
Сколько это в реальных деньгах? В 2015 г. ВВП составил $90,9 млрд, годом позже – около $93,3, в 2017-м – $109,3 млрд. С учетом того, что отчет охватывает лишь 5 месяцев 2017-го, возьмем примерно созданный за это время ВВП – $45 млрд. Итого, выходим на прямые потери около $87 млрд, или почти еще один годовой ВВП.
Каковы на сегодня перспективы возобновления кредитования реального сектора? 11 июня Минфин разместил шестилетние ОВГЗ со ставкой 15,85% годовых. По депозитным сертификатам НБУ предлагает ставку 15,5-16%. И это при годовой инфляции в мае 9,6%. Какова мотивация участников рынка давать кредитование реальному сектору? При такой доходности, которую дает Нацбанк и Минфин, кредитовать реальный сектор просто не имеет смысла. Обычных рыночных и математических мотивов для кредитования реального сектора на сегодня нет. Возможно, кроме некоторых инструментов потребительского кредитования, когда эффективная процентная ставка составляет больше 25%, иногда доходит до 40%.
И такая ситуация будет сохраняться, если не вывести Нацбанк с рынка заимствований через инструмент депозитных сертификатов, если доходность по ОВГЗ и стоимость кредитов будет привязана к ставке рефинансирования. Сейчас она находится на уровне 17,5%. А это означает, что дешевле 17,5% Минфин привлекать средства на внутреннем рынке не может. Дешевле 18% банки кредитовать реальный сектор также не могут. В нынешних условиях им проще и безопаснее купить ОВГЗ. Без рисков, без последующих ограничений и проблем с резервированием и т. д.
Необходим пересмотр политики НБУ и в монетарной сфере, и в сфере создания стоимости денег. Без этого, без предоставления частным заемщикам возможности конкурировать с Министерством финансов и Нацбанком, возможности для банков кредитовать реальный сектор я не вижу.
Вкладчики потеряли 550 миллиардов
Что означают эти потери для обычных граждан и бизнеса? Начнем с того, что в результате массового закрытия банков на улице оказались их сотрудники – около 35 тыс. человек. Но, безусловно, главными пострадавшими стали вкладчики ликвидированных банков.
"Большая их часть не были так называемыми "мертвыми" или "больными". Они требовали только докапитализации, как это применялось к отдельным банкам, и они могли бы дальше нормально работать. Конечно, среди ликвидированных были и так называемые "банки-прокладки", но их было максимум два-три десятка, а 90 с лишним ликвидированных банков – это уже не очищение банковской системы, а очистка вкладов вкладчиков", – так прокомментировал результаты банкопада экономист Андрей Новак.
Стоит сказать, пострадавшими оказались и те, кто получил компенсацию из Фонда гарантирования вкладов. Ведь Фонд начал выплачивать компенсации с задержкой. С учетом резкого падения гривни, которое происходило одновременно с массовым закрытием банков, вклады и, соответственно, полученные компенсации, по подсчетам эксперта, обесценились в 3,5 раза. Количество вкладчиков, которые вынуждены были забирать депозиты через Фонд гарантирования, составило более 1,6 млн человек.
"Очень много украинцев потеряли свои депозиты. Кроме того, по информации НБУ, примерно 370 млрд грн потеряли юридические лица, это невероятные суммы", – заявил экономический эксперт Александр Охрименко. Всего же, по подсчетам независимых экспертов, потери бизнеса и граждан (в том числе с учетом обесценивания вкладов) составили около 550 млрд грн.
Сколько еще потеряли оставшиеся в живых банки из-за тотального снижения доверия к банковской системе, подсчитать не представляется возможным. Зато объемы потерь из-за махинаций Фонда гарантирования вкладов с активами разорившихся банков при их продаже можно себе представить.
Два года назад НАБУ уже начинало расследование этого вопроса на основании рапорта прокурора ГПУ Владислава Куценко. Тогда на своей странице в "Фейсбуке" он сообщил, что в рапорте поднял вопрос о махинациях с активами ликвидируемых банков на сумму около 315,6 млрд грн и о возможной причастности к таким махинациям в том числе и тогдашнего главы НБУ. Прокурор пояснил, что речь идет об искусственном занижении стоимости активов 68 ликвидируемых банков с 415 до 99,4 млрд грн с целью продажи таких активов за бесценок подконтрольным субъектам, что в свою очередь привело к "плачевным последствиям для экономики и к массовым невыплатам долгов вкладчикам таких банков".
Причем здесь Нацбанк? Регулятор имеет четкое влияние на эти процессы. Ведь административный совет Фонда гарантирования вкладов физлиц состоит из пяти человек, двух из которых назначает Национальный банк Украины. Члены Фонда от Нацбанка назначались приказом Гонтаревой и были ей подотчетны. И при этом согласовывали все решения, которые предлагал руководитель Фонда. Они не поднимали никаких вопросов относительно незаконности обесценивания активов.
Ставка рефинансирования 17,5% – коррупционная. Под видом борьбы с инфляцией у нас борются с собственной экономикой, еще и зарабатывают. И даже курс поддерживают такой ставкой – приходит западный капитал, вкладывается в ОВГЗ. В результате те, кто вкладывает средства, получают номинальный доход 17,5-18% плюс курсовые доходы. В итоге реальная доходность составляет около 20% годовых в долларах. Мы открыли страну валютным спекулянтам, причем около 60% из них – наши.
Что касается кредитования. Нацбанк своими нормативами блокирует любые кредиты. Кроме того, до сих пор существует запрет на кредитование бизнеса в валюте. Предпринимателю нужна валюта, например, для закупки нового оборудования, а он может взять кредит только в гривне. Поэтому валютные кредиты сейчас падают. Хотя можно было бы запустить рынок деривативов, что позволило бы хеджировать валютные риски, из-за которых бизнесу и не дают эти кредиты.
В стране 100 млрд долларов на руках у населения, вне банковской системы, и в это же время правительство и бизнес берут кредиты за рубежом для запуска экономики. Это означает, что Нацбанк не способен трансформировать имеющиеся в стране ресурсы в кредитно-инвестиционную активность.
Главная причина сложившейся ситуации – в отсутствии у правительства, Нацбанка четкой стратегии проведения экономической, финансовой и монетарной политики. Ее заменяют сотрудничеством с МВФ. Ситуацию необходимо менять. Нужно выполнить нынешнюю программу сотрудничества с Фондом, а дальше разработать реальные политики – экономическую, монетарную, фискальную, финансовую, социальную. И строить отношения с Фондом с нуля.
Считаю, следует изменить закон о Национальном банке и определить главной целевой функцией регулятора поддержание экономического роста и создание новых рабочих мест при условии ценовой и финансовой стабильности. В современных условиях не правительства, а именно цетробанки организуют процесс насыщения экономики кредитными и инвестиционными ресурсами. Руководству НБУ нужно ставить такие задачи, и если они не выполняются, его нужно менять.
Банкопад может начаться в любой момент
Означает ли это, что с уходом Гонтаревой закончились злоключения отечественных банков и их клиентов? Нынешнее нацбанковское руководство заверяет, что система после зачистки оздоровилась. И приводит тому весомые доказательства – по итогам прошлого года банки впервые с начала кризиса вышли на прибыльную работу. При этом умалчивается тот факт, что прибыльность обеспечило вовсе не кредитование реального сектора, как полагается в нормальных банковских системах.
Зато оставшиеся при должностях члены команды Гонтаревой все так же держат банковскую систему на крючке. С одной стороны, Нацбанк продолжает ужесточать требования к капиталам банков. С другой – пока закрывает глаза на то, что банки не успевают подтягивать капиталы к новым нормативам. По подсчетам Александра Савченко, ректора Международного института бизнеса, если бы сейчас регулятор взялся с пристрастием проверять подопечных, пришлось бы закрыть еще 20-30% выживших после зачистки Гонтаревой здоровых, но небольших банков. Ведь от них требуется сформировать капитал в 50 млн евро!
Что это означает? По сути, банки остаются в подвешенном состоянии. Ведь НБУ может снова начать массовые закрытия в любой момент. И история с миллиардными потерями денег бизнеса, крупных вкладов населения и, соответственно, новым всплеском панических настроений снова может повториться. Не говоря уже о неоправданном увеличении нагрузки на Фонд гарантирования вкладов физлиц. В результате за убийственную политику НБУ снова придется расплачиваться предприятиям и гражданам. Причем не только вкладчикам, а всем украинским налогоплательщикам.
Хочу обратить внимание на заявления двух руководителей цетробанков, сделанные несколько месяцев назад, – польского и украинского. Руководитель польского сказал, что для развития экономики необходимо в этом и следующем году привлечь минимум по 1 миллиону украинцев и белорусов к работе на территории Польши. Руководство украинского Нацбанка в это же время заявило, что его главной целью является таргетирование инфляции до 5% и удержание ее на наиболее низком уровне.
Минус 1% инфляции – это, по разным подсчетам, до минус 0,5% ВВП. То есть вместо того чтобы использовать инфляцию в качестве инструмента развития экономики, руководство Нацбанка концентрируется исключительно на ее снижении в соответствии с рекомендацией МВФ. Такая линия не только бесперспективна, на мой взгляд, она преступна.
Один из глобальных вызовов, который сегодня стоит перед государством, – проведение новых переговоров с МВФ, в ходе которых Фонд наверняка будет настаивать на таргетировании инфляции на уровне 5% в качестве одного из ключевых условий. Нам нужно отказаться от такого бухгалтерского подхода. Время на это есть – до конца года мы без каких-либо серьезных рисков проживем без кредита МВФ. От качественно проведенных переговоров зависит, сможем ли мы двигаться дальше и обеспечивать рост более чем на 2% в год или же стагнация будет углубляться.
Акцентирую внимание еще на нескольких моментах. В результате проведенного ранее руководством НБУ "очищения банковской системы" у нас исчезло 100 банков, а общие потери экономики составили приблизительно 38% ВВП. Мы потеряли больше трети ВВП из-за непродуманной политики НБУ.
Сегодня в структуре активов украинских банков приблизительно 30% – облигации государственного займа. Банки не заинтересованы в кредитовании. Пройдет еще год-два, и они разучатся заниматься своими прямыми функциями – кредитованием экономики и населения. Выдача кредитов фактически остановилась – минус 1,3% по состоянию на апрель к марту текущего года.
Безусловно, назрел вопрос смены руководства Нацбанка. Происходящее сегодня в банковской сфере недопустимо. Нынешняя политика НБУ консервирует рост ВВП страны на уровне 2-3%. Это не движение вперед, это топтание на месте.
Как НБУ продолжает убивать экономику
Убийственным для экономики является сохранение высокой ставки рефинансирования – 17,5%. Эта ставка дает сигнал международным спекулянтам зарабатывать на украинских долгах до 20% годовых в долларе. "Этим пользуются не только международные спекулянты, но и отечественные коррупционеры, которые успели с помощью взяток заработать миллиарды и сейчас инвестируют их в ОВГЗ и продолжают получать сверхприбыли. Хотя развитые страны уже давно применяют фильтры для того, чтобы отсекать от рынка спекулянтов", – говорит Александр Савченко.
Главная опасность заключается в том, что, заработав на "коротких" бумагах (сроком обращения 3-6 месяцев), спекулянты забирают свои деньги. А массовый отток средств чреват неконтролируемой девальвацией нацвалюты. Мировой опыт уже не раз доказывал: чем больше в страну заходит спекулятивных денег, тем выше вероятность финансового кризиса, вплоть до дефолта. Как минимум такая политика сдерживает приход реальных инвесторов, которые готовы вкладывать именно в экономику: зачем рассматривать реальные проекты, если есть возможность легко заработать сверхприбыли из воздуха?
Эксперты говорят, что в нынешних условиях ставка рефинансирования могла бы быть уменьшена до 10%. Более того, НБУ поощряет иностранных валютных спекулянтов фактически в ущерб собственным гражданам, устраивая для нас валютный геноцид. И вот почему. Сейчас Украина одалживает на международных рынках средства под 6,75% в евро (8% в долларовом эквиваленте). Обыватели же заработать такие деньги не могут: банки предлагают по депозитам в евро максимум 3% годовых. Все потому, что НБУ запретил кредитовать украинский бизнес в валюте. Это означает, что банки просто не могут предложить более высокие ставки населению, поскольку им банально негде заработать такую прибыль на кредитовании.
Собственно, банки в принципе сокращают кредитование реального сектора. И сохранение подобного тренда вполне может обернуться стагнацией экономики. Ведь для того чтобы поддерживать нынешние темпы роста, необходим прирост кредитования реального сектора на уровне не менее 10%. Но при нынешних условиях, которые создал для финучреждений НБУ, банкам гораздо проще и безопаснее вкладываться не в кредиты предприятиям, а в сертификаты НБУ и все те же ОВГЗ.
Остатки на депсертификатах действительно являются проблемой. Соглашусь, что есть эффект вытеснения частных инвестиций, в экономике он называется crowding out. Как предотвратить crouding out effect из-за того, что НБУ набирает на депсертификаты, а Кабмин набирает на ОВДП под очень высокие ставки, – это вопрос для дискуссии. Еще один дискуссионный вопрос, каким должен быть таргет по инфляции, почему он именно 5%. Третий вопрос из этой категории – на каком этапе цель из обеспечения ценовой стабильности должна измениться на цель, например, нулевой безработицы или дальнейшего экономического роста.
По таргетированию инфляции, например, Ларс Свенсон (один из руководителей Европейского центрального банка, многолетний заместитель главы Центробанка Швеции) считает, что для Украины таргетирование – это нормально, и увеличение процентной ставки – тоже правильный шаг в условиях высокой инфляции.
Хочу отметить еще один момент – важно сохранить независимость НБУ. Идеи о подконтрольности Нацбанка кому-либо, целям правительства, например, несут риски и могут вылиться в печать денег для потребностей Кабмина, кредитование определенных госпредприятий, как это было в девяностые годы, когда Нацбанк выдавал прямые кредиты или монетизировал бюджетный дефицит. Это очень опасно. Регулятор, который является независимым, может где-то ошибиться. В частности, сейчас учетная ставка довольно высокая, ее нужно снизить, и об этом можно дискутировать. Но отсутствие у НБУ независимости – это угроза финансовой стабильности и собственно кредитованию.
По поводу соотношения кредитов к ВВП. В 2004-2008 гг. это соотношение в частном секторе увеличилось с 25 до 70%. Это дало неконтролируемый рост импорта, ухудшение платежного баланса из-за потребительских товаров, а также создало огромный банковский пузырь.
Пузырь возник из-за отсутствия верховенства права на всех уровнях. С нашей точки зрения, верховенство права – это независимость судов, снижение коррупции, неиспользование должностей официальными лицами для собственного обогащения, эффективное выполнение законов, отсутствие захвата регулятора и госбанков. Именно верховенство права влияет на рост кредитования, обеспечивает его устойчивость.
Главная ошибка Нацбанка в том, что он неправильно понимает природу инфляции. Он борется с ней, как будто это инфляция спроса и перегрев экономики (как будто у нас чрезмерная денежная масса). Однако наша инфляция – это инфляция затрат. И собственно динамика валютного курса и административные тарифы в основном определяют динамику цен. То есть этот валютный кризис был в значительной степени рукотворным, он был создан в результате ошибок Нацбанка, повлекших за собой галопирующую инфляцию, в апреле 2015 г. она достигла 60,9%.
Рефинансирование овернайт Нацбанк почему-то начал выдавать очень интенсивно после парламентских выборов в ноябре 2014 г. Это рефинансирование овернайт, предоставляемое только восьми банкам, проводилось в безумных объемах, по 2-3 млрд грн в день. Наблюдалась практически стопроцентная корреляция между операциями овернайт и обвалом курса. Ясно, что такие объемы гривни, попадая на валютный рынок, обваливали курс. На наших глазах происходил по сути искусственный обвал национальной валюты. Конечно, мы были этим обеспокоены, подали аналитическую записку Совету НБУ. Однако Валерия Гонтарева аргументировала свои действия тем, что не нужно думать о валютном курсе, это не важно, так как он плавающий, а главное – это уровень инфляции. Но мы же понимаем, что в Украине внутренние цены зависят от динамики валютного курса.
Что касается объемов межбанковского валютного и кредитного рынков, то действия НБУ с середины 2014 г. привели к их резкому сжатию. Мы это называем убийством официальных рынков, хотя НБУ в то время возглавили так называемые "инвестиционные банкиры". НБУ пытался заменить собой рынки и стал брокером или даже схемщиком, вместо того чтобы развивать конкурентные рынки и быть цивилизованным регулятором. Например, сейчас ежедневный оборот на межбанковском валютном рынке составляет приблизительно $300 млн в день, хотя в 2013 г. достигал $1,3 млрд, а в среднем – $600-700 млн в день. То есть объем рынка сегодня настолько мал, что даже два контрагента могут сделать с валютным курсом все что угодно. Поэтому я считаю, что валютный курс сейчас – это такая себе политическая переменная, которая зависит от политической воли тех людей, которые влияют на руководителей Нацбанка. Мы же все понимаем, что независимость НБУ, о которой некоторые говорят, это всего лишь миф.
Татьяна Семенова
Підпишіться на Minprom у Telegram, щоб залишатися в курсі важливих новин
Відкрити Telegram
