Работа над ошибками. Логическими

Недавно отмеченное 200-летие известной гипотезы Ч.Дарвина о происхождении видов (к которым задним числом причислен и не предусмотренный самим Дарвином человек) дало повод еще раз поспорить о доступных нашему разуму версиях собственного происхождения. Как известно (но упорно игнорируется сторонниками и бенефициарами учения), на научную теорию оно не тянет, поскольку таковое, по определению, предполагает возможность подтверждения основных положений на практике. Причем любым достаточно опытным экспериментатором. К таковым, впрочем, можно отнести абсолютное большинство взрослого населения планеты, хотя оно как-то обходится без стадии обезьян. (Ну, разве что на некоторых этапах самого процесса…)

Кстати, об обезьянах. Сам факт появления человекообразных обезьян еще до появления человека ни о чем не говорит: «после» не означает «вследствие», замечают противники гипотезы. Здесь явная логическая ошибка. Хотя логика — вещь субъективная. Если по одной логике «труд превратил обезьяну в человека», то по другой — «безделье (в которое шаг за шагом впадает человечество) превращает человека в обезьяну». И кто докажет, что такого уже не было в нашей истории?

И это, кстати, не единственный процесс, логическое понимание которого вызывает серьезные споры. Возьмем, например, деньги. В которых, как известно, счастья нет. Но в то же время с которыми никогда не бывает так хорошо, как бывает плохо без них. Что и чувствует сейчас на себе «шумное меньшинство» человечества, охваченного финансовым кризисом. («Молчаливое большинство», как правило, просто не имеет с чем сравнивать.) И это чувство наводит многих на мысли если не о конце света, то, во всяком случае, о конце современной валютно-финансовой системы.

Особенно обострились такие апокалипсические настроения в преддверии второго финансового саммита в Лондоне, который открылся аккурат 13 марта, в пятницу. Ну что же, ждем-с результатов. А то ведь некоторые… э…эксперты уж так издеваются над ныне живущей Бреттон-Вудской системой (или, если угодно, «долларовым стандартом»). Ну, прямо как у В.Высоцкого: «Кто плевал мне в лицо, а кто водку лил в рот, А какой-то танцор бил ногами в живот. А молодая вдова…» Жалеть, однако, существующий финансовый порядок не надо. Надо просто понять логику его развития.

Не будем особенно углубляться в те времена, когда в золоте человека (или все-таки обезьяну?) больше всего привлекал его блеск, который был в те благословенные времена, по сути, единственной потребительной стоимостью «желтого металла». Возьмем лишь последние лет двести. После того, как Англия, победившая Наполеона, ввела у себя золотой стандарт, за ней решили последовать и другие «передовые страны». Что само по себе было вполне логично. Но забыв (или не поняв), что золото по своей природе — не деньги, и поверив утверждению (сформулированному К.Марксом постфактум) о том, что «деньги по своей природе — золото», они собрались в 1867 году в Париже и зафиксировали это в международном договоре. А договора, как известно еще со времен Древнего Рима, должны выполняться. Его и пытались исполнять, не поняв своей логической ошибки.

Как водится, подправила всех сама жизнь: с началом Первой мировой войны золото было демонетизировано (изъято из обращения). Но «передовые страны» — снова-таки, не понимая логики развития денежной систе­мы и полагая, что раз золото демонетизировано «после» начала войны, то можно считать, что это произошло «вследствие», — попытались реанимировать распавшуюся мировую валютную систему при первом же представившемся удобном случае.

Об этом случае много говорили в советские времена. «Моск­ва—Генуя». Это не железнодорожный маршрут. Это известный про­пагандистский фильм о международной Генуэзской конференции 1922 года. Правда, в фильме в качестве основного события конференции представлен вопрос о «долгах царской России», а правда жизни свидетельствует, что ее участники больше были озабочены более глобальной проблемой — восстановлением системы золотого стандарта.

А напрасно. Лучше бы они долги с большевиков выбивали. Хотя французы и золотой стандарт ненадолго восстановили, и долги с Горбачева таки получили. А вот остальным после неудачных попыток периода золотослиткового стандарта пришлось снова несолоно хлебавши сесть за стол переговоров. Брет­тон-Вудский.

И что из этого вышло? Сплошная эквивокация. Или омо­нимия, как сказал бы Аристотель: сначала заявили, что «доллар так же хорош, как и золото»; потом вспом­нили, что «золото — это мировые деньги», из чего и сделали вывод, что «доллар — это мировые деньги».

Однако по истечении некоторого времени все-таки почувст­вовали в этом утверждении определенную натяжку и решили создать «настоящие» мировые деньги — SDR. Или, как в те времена, помнится, любили говорить, «бумажное золото». Ну, это уже полный оксюморон! Казалось бы, после стольких ошибок в логике следовало внимательнее проанализировать ситуацию. Без паники, но и без излишней патетики. Просто посмотреть фактам в лицо.

Ну, к чему, скажите на милость, призывать к возврату к золотому стандарту, если, даже не вдаваясь в теоретические рассуждения по поводу внутренней сущности денег как политэкономической категории, можно совершенно четко увидеть, что объемов имеющегося в распоряжении человечества золота (а это какие-то жалкие 150 тыс. тонн, из которых в собственности финансовых институтов находится лишь треть) просто физически не хватит для обслуживания глобального товарооборота. Уже не говоря о финансовых операциях с капиталом.

Причем для тех, кто забыл, напомню, что последний раз этот вопрос весьма досконально изучался всего двадцать с чем-то лет назад «Золотой комиссией», созданной Р.Рейганом. В итоге, гора родила мышь: единственная практическая рекомендация сводилась к возможности чеканки золотых монет, формально имеющих статус законного средства платежа, чтобы при продаже золота таким образом не уплачивать НДС. Очень полезный совет. Наш Нацбанк именно так и поступает. Так что отдельное спасибо Рональду нашему Рейгану. Пусть земля ему будет пухом. Золотым.

Что же остается предложить взамен зарвавшегося доллара? Некую мировую валюту? Опыт с SDR показал: для этого мало даже превращения МВФ в мирового кредитора последней инстанции (что пока остается недостижимой целью). Для этого необходимо минимум мировое правительство. Мировую республику социалистических республик мы уже тоже строили. Этот путь, надеюсь, пока закрыт хотя бы для нескольких поколений.

Ага, есть еще «мировая кулиса». В связи с этим, конечно, можно с удовольствием порассуждать о «мировом теневом правительстве». Поскольку я о таком ничего достоверного не знаю, то оставлю эту тему для взрослых любителей детских книжек. (Коим рекомендую дальше мою статью не читать: ни о гоблинах, ни о прочих гномах в ней ничего не будет сказано. Так же, как не стоит в ее конце искать четких ответов на вопрос: «Что делать?» Это не конспект лекции для студентов второго курса и не статья для рефлексирующих интеллигентов.)

Кое-кто видит прообраз такого правительства в организациях типа Европейского Союза. Лично я не вижу. Европейский Союз, конечно, имеет тенденции к воссозданию этакой системы «ограниченного суверенитета» в стиле брежневской политики (о чем недавно и заявил президент Чехии). Но, во-первых, это лишь тенденция (которой противостоит контртенденция, четко продемонстрированная гражданами Франции, Нидерландов и Ирландии), а во-вторых, по-моему, намерения еврооптимистов не выходят далеко за пределы бывшей Римской империи, так что даже мы, исконно европейская нация, можем оказаться в роли двойных лимитрофов. Что уж говорить об остальных миллиардах населения нашей планеты…

Во всяком случае, процесс кристаллизации мировой державы из региональных интеграций будет столь долгим, что мы можем игнорировать его при рассмотрении такого злободневного вопроса, как реформирование современной валютной системы.

Остаются еще иные национальные валюты. Но какова может быть сегодня альтернатива доллару? О, альтернатива! Утки. Пекинские. В смысле, юани. Российский премьер недавно так и пояснил: проблема заключается в том, что мировые деньги эмитируют в США, а накапливают — в Китае. А поскольку все прочие оказываются как бы чужими на этом празднике жизни, то пусть, дескать, эти двое между собой и разберутся, «кто кому Авраам Линкольн» (в смысле портрета на пятидолларовых купюрах).

Китай, конечно, вместе с Гонконгом и Тайванем накопил действительно огромные валютные резервы. Но этого мало, чтобы превратить свой юань в мировую валюту. Ведь его свет — лишь отражение доллара, а его мощь базируется на резервах все той же американской валюты. Рухнет она — и…

Сама по себе экономика Китая (как и прочих «тигров») — это ведь лишь «франчайзинг» западных (в первую очередь американских) технологий и менеджмента. (Разве что Японии удалось в этом плане сказать что-то новое.) Это, конечно, великое достижение — изобрести компас, порох и бумажные деньги. Но, с экономической точки зрения, важно, что все эти достижения были в полной мере использованы европейцами. Если кто помнит, то дамские сапоги «казачок» тоже изобрели у нас, а «бешеные бабки» за них получали в Париже.

Некоторые наблюдатели полагают, что, кроме «уток», альтернативой может быть и «волк». Тамбовский. Тот, которому «дай Бог, техасского теленка съесть». В отсутствие техасского ковбоя. Это сейчас, когда рубль начал катастрофически падать (кое-кто предпочитает эвфемизм: «доллар начал стремительно расти»), такие толки слегка поутихли. А несколько месяцев назад можно было встретить вполне серьезные рассуждения о том, что рубль тоже может и должен стать мировой валютой. Особенно если затребовать, чтобы за российские газ и нефть платили российскими же рублями. Интересно, что бы Россия с ними делала, получив почти всю экспортную выручку (и не только из Армении) в рублях, которые она могла бы и просто так напечатать? Ведь для того, чтобы создать на свою валюту спрос, как на доллары, надо… стать Америкой.

Впрочем, у меня такое ощущение, что именно в этом и заключается «российская мечта». А тогда какая будет разница для всех нас — третьих стран? Нет, уж «лучше смириться со знакомым злом, чем бегством к незнакомому стремиться».

И потом, опять-таки, фактор времени. В этом плане перед российским рублем стоит задача присоединиться к тем 15 валютам (последними в списке появились лет пять назад южноафриканский рэнд и южнокорейская вона), в которых осуществляются расчеты между центральными банками. Цель вполне реалистичная, но над ней еще надо поработать. А вот когда он окажется в «элитарном списке»… «Эх, долог путь до погребов…»

И что мы имеем в сухом остатке? «При всем богатстве выбора — другой альтернативы нет»! Разве что скрестить того самого ежа (ну, вы поняли?) с ужом. Речь идет о пресловутом амеро. Помнится, в том уже далеком 2005 году некоторые острословы шутили по поводу хитрого «лиса Мартина в кустах», который подбросил идею создания новой региональной валюты. Пошутили и забыли. Но недаром говорится, «шутки шутками, но могут быть и…» страсти в Интернете. Это я по поводу упорно распространяемых кое-кем кое-где слухов о том, что вот-вот вместо доллара введут это пресловутое амеро и оставят всех… Сами знаете с чем.

То есть, опять-таки мы имеем дело с логической ошибкой. Petitio Principii. Ибо в основу утверждения положено предположение, которое еще следовало бы доказать. Впрочем, не для постсоветского человека. Нас столько раз обманывали (обещая даже руку себе отрезать, если она поднимется сделать то, что власти как раз и собирались сделать), что нам кажется вполне логичным желание властей США взять и отказаться от своих финансовых обязательств (в виде долларовых банкнот и казначейских билетов). А я, снова-таки, помню, что еще несколько лет назад в обращении находилось несколько разновидностей долларовых купюр — не только довоенного, но, по нашим меркам, еще и дореволюционного образца. И все они принимались к оплате. А потом их постепенно заменили на новые. Один к одному. Невероятно! Нелогично! Непрактично! Но чисто по-американски!

Конечно, в свете новых веяний на берегах Потомака чисто теоретически можно ожидать чего-то такого… Но я не верю. Не верю! Иначе, значит, «этот мир сегодня стал совсем такой…», как пел Али-Баба в старом советском мюзикле, прелесть которого таки сподобились передать наши «креативные» ремейкеры. Думаю, и долларового ремейка пока ни от кого ожидать не следует. А чего следует?

Скорее всего, собравшись в Лондоне, мировые лидеры в очередной раз призовут к повышению ответственности международных финансовых организаций (МФО) за борьбу с кризисными явлениями. Прежде всего, речь пойдет о Международном валютном фонде, который и так уже не первый год пытается наладить такую работу. Проблема, однако, заключается в наличии соответствующих инструментов воздействия. Действительно, проблема, поскольку пока не очень ясна природа кризиса, а следовательно, и возможные способы его смягчения, а тем более избежания.

«Лекарством общего действия», как уже упоминалось, могло бы стать превращение МВФ в кредитора последней инстанции для центральных банков (правительств). Возможно, в этом направлении и будут направлены усилия. Что потребует упрощения и большей стандартизации процедуры «рефинансирования от МВФ», т.е. тех же кредитов типа «стенд-бай». Набор этих инструментов, как мне уже доводилось писать в «ЗН», в последнее время пополнился новыми разработками, и, скорее всего, на этом эксперты фонда не остановятся.

Представители развивающихся стран (извините, «стран с новообразованными рынками»), без сомнения, будут настаивать на большей роли (увеличении количества голосов) в руководящих органах МВФ. В чем их, естественно, поддержит Россия. (Относя, ad hoc, и себя к упомянутой категории стран). Это тоже очень старая тема: странам-должникам всегда хотелось иметь больше прав для определения условий получения кредитов и, главное, их возвращения. Фонд же, который, по сути, представляет собой глобальный «кредитный союз», всегда настаивал на принципе: каков взнос — столько и голосов. В чем его поддерживали и основные спонсоры.

Конечно, возможен компромисс в виде увеличения квот ряда стран, с соответствующим перераспределением голосов. Но, по большому счету, это не то, за что идет торг. И самое главное, если бы претенденты на руководство имели какие-либо конкретные предложения по спасению мировой экономики, тогда это имело бы смысл. А так…

Должна пойти речь и о старейшей МФО — Банке международных расчетов в Базеле. Да-да, о «Базеле-2». То есть о механизме надзора за банками, учитывающем разную степень рискованности их активов. Вот только в какую сторону этот механизм попытаются развернуть — это еще вопрос. С одной стороны, коммерческие банки, задыхающиеся под прессом регуляторов и ограниченные в выдаче кредитов (в то время как все вокруг только и требуют денег), настаивают на смягчении требований (там, где они уже введены, что не относится к Украине). И центробанки с пониманием к этому относятся. Что подтверждается также и повсеместным снижением ставок рефинансирования. С другой стороны, именно недостаточное, мягко говоря, внимание банков к риск-менеджменту в значительной мере стало причиной кризиса.

Выступая пару месяцев назад на одной интернет-конференции, я обратил внимание на то, что хорошо знакомая нам практика выдачи потребительских кредитов «под честное слово» выдумана не нами и не для нас. Все началось в Бангладеш. С самыми благими намерениями, которыми, как известно, вымощена дорога в места не столь приятные. Говорил я и о том, что почувствовал опасность такого нововведения, когда увидел «разгул кредитования» в Южной Африке. Через пару лет «волна» докатилась и до нас. И накрыла-таки.

Так вот. Уже после этого выступления я встретил на одном международном форуме профессора Вайсмана Нкулу, которого знал еще как руководителя НЕПАД (Новой экономической программы развития Африки) и советника президента ЮАР. И, к моему удивлению, он рассказал, что в его стране таки успели принять закон, предписывающий ужесточение процедуры индивидуального кредитования (потребительского и ипотечного), что позволило существенно смягчить последствия кризиса. Как говорил один мой коллега, «ну и кто из нас Африка?»

Так что, вполне возможно, будут услышаны голоса тех, кто настаивает на повсеместном внедрении принципов «Базеля-2». А то и на их ужесточении. В таких противоречиях вполне возможно ожидать компромисса: требования «Базеля-2» будут то ужесточаться, то смягчаться, в зависимости от состояния «пациента». Этакий «гибкий график работы».

Надеюсь, что не обойдут вниманием и проблему унификации надзора за финансовыми организациями и передачи его в одни руки. Впрочем, основные игроки уже сделали это. А вот в Украине, судя по публичным выступлениям, необходимость этого понимает только министр экономики. Или я что-то упустил?

Наконец, не обойдется и без пожеланий увеличить значение Форума финансовой стабильности — неформального клуба тех, кто на эту стабильность имеет возможность влиять. Лет семь назад мне довелось присутствовать на одном из его заседаний (посвященном странам Восточной Европы), из чего я вынес мнение о том, как далеки мы от обсуждаемых проблем. Настолько они чужды нам, озабоченным своими… местными проблемами.

Но семь лет — срок немалый. Будем надеяться, что теперь и мы окажемся «в теме». Хотя вряд ли Украина попадет в состав расширенного форума (чем, скорее всего, и ограничится его реформирование). А то, что тема ФФС будет поднята, можно и не сомневаться. «Все это так… Архи­тектура». Финансовая.

Но, опять-таки, форум — это всего лишь форум, на котором обсуждаются идеи. А если их нет? Тогда остается лишь поработать над своими ошибками. В том числе и Украине. Но это уже совсем другая история…