Сильный образ по-прежнему способен перевернуть мир

После премьеры «Формы воды» с Гильермо дель Торо поговорил Андрей Плахов.

— Как вы определили бы главную эмоцию «Формы воды»?

— Сплав любви и ненависти. Если бы мы могли безнаказанно убивать, я бы уничтожил политиков, которые заставляют людей враждовать. Гражданская война никогда не кончалась — ни в Испании, ни в США. Я не думал, что доживу до нацистских проявлений в Америке. Моим родителям в США отказались делать операцию, услышав мексиканский акцент. Когда полиция останавливает меня в Беверли-Хиллз в моей не очень престижной машине, меня спрашивают: «Что вы здесь делаете?» Объясняю, что я продюсер и все такое. «Продюсер? В такой машине?»

— Есть ли противоядие от ненависти?

— Только любовь. Надо научиться любить другого — того, кто кажется монстром. Любовь, как и вода, не имеет формы, но когда она входит в нас, все преображается. Надо научиться видеть. Если я вижу тебя, я верю тебе. А идеология заставляет не видеть и мыслить стереотипами: ты — мексиканец, ты — еврей, ты — монстр.

— Что такое ваш фильм по жанру?

— Сказка, антифашистский фильм, лав-стори, хоррор… Хоррор всегда романтичен, так сказать, «Красавица и чудовище».

— Вы писали главную женскую роль специально для Салли Хокинс?

— Да, именно. У нее самое лучшее лицо для того, чтобы сниматься в кино, она напоминает мне Одри Хепберн, но без тени гламура. Я заставлял ее смотреть Бастера Китона, Чарли Чаплина. Мы много репетировали, и она научилась играть своим телом, говорить языком немого кино. Она очень сексуальна и всегда равна самой себе, из современных актрис могу сравнить ее только с Кейт Бланшетт. Если бы героиня выглядела как девушка из парфюмерного магазина, разрушился бы весь фильм.

— Вы можете назвать кинематографистов, ставших источниками вашего творческого вдохновения?

— Помимо двух «извращенных католиков» Бунюэля и Альфреда Хичкока, могу назвать целое созвездие своих соотечественников: Роберто Кальварона, Эмилио Фернандеса, Хулио Брачо, Артуро Рипштейна. Глядя их фильмы, я пришел к выводу, что мексиканская идентичность — это не только фольклорные элементы, но определенный взгляд на мир…

— Классическое мексиканское кино было сформировано эмигрировавшими испанскими республиканцами. Не им ли вы возвращаете долг в «Лабиринте Фавна»?

— Можно сказать и так. Подростком я дружил с эмигрантами довоенной волны, они много рассказывали о гражданской войне в Испании. Они-то и принесли в мексиканское кино революционный дух эксперимента.

— Вы говорите про сюрреализм? Он все еще актуален?

— Дух Дада и сюрреализма жив, если ты знаешь, где его искать! Он живет в фильмах Дэвида Линча и Мишеля Гондри с Чарли Кауфманом. Сегодня, в эпоху апатии, он не так кусается, как во времена иконоборчества, но и сейчас, иногда даже в коммерческой телепередаче, можно встретить образы, способные нарушить чистую совесть буржуазии. Сегодня труднее шокировать, чем столетие назад, но я верю, что сильный образ по-прежнему способен перевернуть мир. И должен!

— Какова роль новых технологий в современной кинорежиссуре?

— Мы необязательно должны их использовать, это наш выбор, но не вправе полностью игнорировать. Средства, которыми мы рассказываем историю, трансформируют саму историю. Сегодня кино прокладывает прямой путь в наши мозги и сердце: образы и эмоции с помощью новой техники связаны теперь почти подсознательно.

— Как ощущается вами разница между работой на больших студиях и в независимых проектах, в Голливуде и за его пределами?

— На больших студиях вы получаете больше игрушек, но значительно меньше свободы. В независимом, или «европейском», формате меньше игрушек, больше свободы. Необходим внутренний баланс, чтобы работать в обоих форматах. Я считаю «Хеллбой» столь же личным фильмом, как мои испаноязычные картины, только формат другой. Личный фильм, завуалированный под «летнее кино». В Европе маркетинговая стратегия не так тяготеет над проектами. Кинорежиссер может там приблизиться к состоянию поэта или художника.

— Рассматриваете ли вы свой опыт как часть «латинского вторжения» в Голливуд?

— Да, несомненно. Когда я появился в Голливуде, меня пытались заключить в гетто сценариев про бои быков и «марьячи». Я делал ошибки, но все же я стремился заставить Голливуд сотрудничать со мной на моих условиях. В моей фильмографии можно встретить по три-четыре года простоев. Это наше мексиканское упорство — одна из причин, по которой Альфонсо Куарон, Алехандро Гонсалес Иньярриту и я среди многих других завоевали свободу и право делать те фильмы, которые мы хотим.

— Помогли ли вашей карьере международные фестивали?

— Премия в Канне за «Хронос» в размере $10 тыс. помогла мне выжить и начать другой проект. До этого никто из моего окружения не верил в мой успех, да и я сам был на грани отчаяния.

— Какое качество вы считаете главным для режиссера?

— Стойкость. Режиссер — это не то что художник или поэт. Он должен противостоять всему миру. Наша работа и способ существования — публичные. Мы должны уметь находить деньги, бороться с неблагоприятными обстоятельствами, погодой, продюсерами и так далее. Никто не найдет коробку с нашими непоказанными фильмами после смерти, все надо успеть сделать при жизни.

— Каков будет ваш следующий режиссерский проект?

— Возможно, фильм о призраках. Это чудо, что я сделал «Форму воды» и она получилась такой, как я хотел. Для этого мне пришлось научиться по-своему формулировать жанровые правила и рассказывать истории. Большие картины я насыщаю арт-элементами и наоборот. Главное, чтобы и дальше сохранялась возможность так работать.

 

Фото: Sophie Giraud /Twentieth Century Fox Film Corporat

МинПром

Новини

23 Грудня 2023

США почали термінові переговори з союзниками про передачу заморожених активів РФ Україні

Загарбники продовжують перешкоджати роботі МАГАТЕ на ЗАЕС

22 Грудня 2023

Порти Великої Одеси обробляють понад 900 вагонів із зерном щодня

Японія зменшила внутрішнє споживання сталі на 3,9%

В Україні за рік підключено понад 1100 нових зелених електростанцій

Румунський виробник сталі збільшує завантаження домни №5

Ворог обстріляв шахту на Донеччині: є загиблі

Уряд продовжив дію пільг на ввезення дронів

Турецькі металурги виробили 30,05 млн тонн сталі

НБУ готує новий механізм врегулювання військових ризиків

У порту Риги запустили регулярний контейнерний потяг 

Ціни на нафту зростають, Brent торгується вище 80 дол/барель

Black Iron оновить пропозицію щодо Шиманівського залізорудного проекту

Єврокомісія відправила в Україну ще 500 електрогенераторів

Санкції зірвали запуск найбільшого у росії заводу з виробництва скрапленого газу

На кордоні з Польщею продовжують стояти майже 4 тисячі вантажівок

ВСІ НОВИНИ ⇢