Газовый кулак

Украинская промышленность оказалась в тисках между политикой и экономикой. "Синее топливо" снова превращается в инструмент жесткого ручного регулирования отношений в базовых отраслях реального сектора. Перспективы отечественной промышленности во многом зависят от того, в чьих руках окажется газовый вентиль.

Вялотекущие переговоры по будущей цене российского газа для Украины снова активизировались. Причем о газовых тарифах в СМИ рассуждают больше политики, чем, собственно, представители крупного отечественного бизнеса. После подписания серии спорных пактов и меморандумов, заметно снизилась и интенсивность двухсторонних контактов правительства с промышленниками.

Тем временем, в Украине произошла цепочка важных но, на первый взгляд, не связанных между собой событий. У страны "внезапно" обнаружился долг перед "Газпромом" за поставленное ранее топливо на сумму более чем 2 млрд долл США. Тарифы на природный газ для предприятий и населения с 1 декабря существенно возросли, хотя Украина получает его еще по "старым" ценам. Национальный банк отпустил гривну в "свободное плавание". Активизировались коалиционные изыскания. Рискнем предположить, что движущей силой указанных выше событий является новая схватка за "национальные интересы", т.е. контроль над финансовыми потоками от реализации природного газа.

Непрозрачный флер

Ни для кого не секрет, что украинская промышленность является одной из наиболее энергоемких в мире. Поскольку в Украине нет крупных месторождений "голубого топлива", то около 70% всего потребляемого на внутреннем рынке газа приходится импортировать, в основном, из России и Туркменистана. Поскольку рынок природного газа в стране фактически монополизирован, тарифы на газ определяются по сложным непрозрачным формулам, на которые могут влиять различные факторы (не всегда экономические). В итоге промышленники вынуждены работать, по сути, с "котом в мешке" и забыть о более-менее достоверном планировании себестоимости своей продукции, а также периодически испытывать не самые приятные ощущения, наблюдая за ежегодным шоу  "угадай цену на газ".
Несмотря на то, что практически все отечественные финансово-промышленные группы имеют мощное лобби во власти, цены на газ "складываются" с минимальным участием промышленников в процессе переговоров. То есть, за кулисами проходят встречи и активные консультации, но внешние газовые рандеву остаются прерогативой НАК "Нафтогаз Украины". Однако, и это еще не "дно" ситуации, потому что за спиной "Нафтогаза" (бывает, даже синхронно) проходят встречи премьеров, профильных министров, руководителей ведомств и даже президентов. Доходило до курьезов, когда результаты деятельности одной делегации перечеркивались договоренностями другой (2006 г. и весна 2008 г.).

Механика газовых переговоров сама по себе достаточно сложна, но в последние годы делается все, чтобы еще более запутать ее. Прорыв в этом направлении был совершен, когда "оранжевая" команда разорвала долгосрочное соглашение с РФ и настояла на пересмотре тарифов на транзит российского газа по украинским трубам.

Восточный МАГНИТизм

Вследствие пресловутого кризиса ряд крупнейших предприятий отечественной промышленности существенно сократили объемы производства и, как следствие, потребления природного газа. Для оставшихся же в рабочем режиме объектов зависимость от тарифов на газ еще более усилилась, поскольку от них напрямую зависит ценовая конкурентоспособность продукции. В таких условиях фактор газовой цены по значимости возрастает многократно. Не случайно большинство стран-партнеров РФ заключили долгосрочные газовые контракты. По такому же пути когда-то пошла и Украина, привязав цену к транзитному тарифу и зафиксировав ее на определенном уровне почти на 10 лет вперед. С одной стороны, критики указывали на несомненные потери государства в сумме около 5 млрд долл. США в год от заниженных ставок на транзит. Но с другой, предшественник Виктора Ющенко на президентском посту прекрасно понимал, насколько важны стабильные цены на газ для развивающейся отечественной экономики. Бросающиеся в глаза потери с лихвой покрывались доходами (и отчислениями в бюджеты всех уровней) предприятий отечественной промышленности. Так что предпосылки для нынешнего кризиса во многом были заложены еще тогда, когда спешно пересматривался долгосрочный контракт с "Газпромом".

После шквальной дискуссии о необходимости снижения энергозависимости экономики Украины практически ничего не было сделано. Более того, газ стал неплохим источником получения политических дивидендов для различных партий и блоков. Например, еще весной Ю.Тимошенко триумфально обещала низкие цены на газ, якобы по результатам прямых договоренностей с "Газпромом", а также полное урегулирование оплаты долгов за ранее потребленные объемы. А сейчас проблема почему-то возникла вновь, причем отягченная немалым долгом, после оглашения которого премьер-министр спешно обратилась во Всемирный банк за новым кредитом.

Угорелые

Несложно заметить, что после инициирования очередного раунда переговоров по цене газа катализатором процесса служит напоминание о долге. Сейчас Ю.Тимошенко изящно переадресовала "счета к оплате" на НАК "Нафтогаз Украины" и РосУкрЭнерго. Но заявления с российской стороны звучат достаточно жесткие и, очевидно, проблему придется решать на высшем уровне. Причем, как и в прошлом году, "под елочкой". Чего, собственно, и добиваются в правительстве.

Ежегодные газовые коллизии наносят огромный ущерб украинской промышленности, но, судя по всему, выгодны как правительству, так и команде президента (Верховная Рада обычно занимает нейтральную позицию). Во-первых, есть повод "засветиться" перед электоратом во время напряженных переговоров с россиянами на предмет взаимовыгодного сотрудничества. Во-вторых, появляется прекрасная возможность держать "в тонусе" отечественных металлургов, химиков и представителей прочих базовых отраслей. Газ превращается в действенный политический рычаг. И в нынешнем сезоне статус газа всячески пытаются еще более повысить. Не исключено, как раз потому, что вынужденное сокращение промышленного производства рикошетит по объемам поставок и косвенно снижает "базу торга".

В РФ, судя по всему, стремятся не к сиюминутным денежным выгодам, а к стратегическим преимуществам в газовых отношениях с Украиной. Скажем, к присутствию на внутреннем украинском рынке и контролю над украинской газотранспортной системой. В случае реализации сценария продаж газа на внутреннем рынке структурами "Газпрома" украинские промышленники получили бы возможность договариваться о газе напрямую. Что касается газотранспортной системы, то ее, безусловно, необходимо сохранить за Украиной, как бы сложно это не было.

Но вариант по-настоящему "прямых" контрактов на поставку газа, похоже, выглядит крайне нежелательным на Печерских холмах. Либерализация газового рынка выбивает из рук власти не только мощный финансовый ресурс, но и рычаг политического воздействия. Отсюда и сложные, запутанные и не всегда понятные самим участникам схемы поставок, неожиданные фирмы-посредники, неопределенность в ценах, игры на валютном рынке и даже оттянутая во времени коалициада (политическая нестабильность формирует удобную почву для всевозможных вариаций и срыва договоренностей). К сожалению, реальность такова, что украинская промышленность в вопросе поставок газа полностью зависима от власти, и неизвестно, что потребуют от промышленников президент или премьер в обмен на топливо по разумным ценам. Так сформировался замкнутый цикл: власть-газ-промышленность-деньги-власть. Но если ранее указанная схема не давала серьезных сбоев, поскольку наблюдался стабильный рост украинского промышленного производства, то в условиях мировой экономической рецессии она может стать губительной для нашей экономики.